В продолжение тех размышлений.

Возможно, недопонимание частью зрителей произошедшего в сокровищнице влияет на понимание действий и характера Локи в целом.
Судя по тому, как Локи говорит о себе "что я такое" и называет "вещью", отрицает саму возможность обычных человеческих чувств к себе-младенцу и требует от Одина цель, с которой его забрали, у Локи глубочайшая фрустрация. Фактически вот в этот момент Локи повис над пустотой, а вовсе не в конце фильма.

Но по порядку. В этой сцене часть зрителей видит истерику ревности и зависти, выцепляя только "ааа, так Тора ты любил бооольше" изо всей речи Локи. Вероятно, это обусловлено предшествующей репликой Сиф, что на словах Локи вроде печётся о благе Асгарда, но на деле он просто всегда завидовал Тору. Но если задуматься - какие у нас основания верить Сиф? И не являются ли её слова невольной проекцией - может, это она, безответно влюблённая в Тора и ежедневно вынужденная доказывать, что она достойна называться воительницей, печётся о высоком лишь на словах, а на самом деле смертельно завидует Локи, который может не преуспеть в каких-то воинских искусствах, но при этом всё равно останется рядом с Тором, ближе всех к нему, и его место никто не оспорит? Ведь Локи говорит о благе Асгарда и перед Лафеем, когда признаётся, что это он сорвал коронацию. Если это лишь маска - к чему она там? Лафею уж точно не выгодно иметь в союзниках принца, пекущегося о благе Асгарда. Удивительно, как это он не задумался, почему Локи вроде как противоречит сам себе, проводя врагов в Асгард. Но Лафей, вероятно, решил, что раскусил Локи, его эгоистичность, муахаха.

В сокровищнице Локи узнаёт две вещи: какими бы ни были планы Одина, они не осуществились, "трофей" больше не нужен, а на трон Асгарда он никогда не сможет претендовать, поскольку йотун. Его мир, его жизненные цели, его представление о себе - всё рухнуло. Слов Одина он попросту не слышит, психологический блок. Локи уже висит над бездной. Но тут - ах, как всё же зря не включили в фильм эту сцену! - ему вручают Гунгнир, и Локи вцепляется в него, это последняя его надежда удержаться над этой пропастью.

Может ли он своими руками погубить эту надежду, начав перечить Одину? Разумеется, нет, но Сиф по-прежнему видит только зависть. А между тем я хочу обратить внимание на такую мелочь: Локи стремится обойтись без жертв. Хеймдалля, который, между прочим, действительно совершил измену и даже напал на и.о. царя Асгарда, Локи только заморозил. Чтобы не мешал. Лафея он не считает человеком (асгардское отношение к йотунам во всей красе), поэтому хладнокровно использует, а Одина он не дал бы ему убить, да и стражников что-то не оказалось по дороге к спальне. Почему? Да потому что Локи не хотел жертв. Разрушитель отправлен на Землю, и опять же слушаем оригинал, с каким приказом? Убить Тора? Нет. Убивать направо и налево? Нет. Не позволить Тору вернуться из изгнания (чего Локи пытался добиться бескровно, ложью о смерти Одина и необходимости оставаться в изгнании ради блага Асгарда, но Сиф и троица дебилов всё испортили) и "дестрой эврифинг" Разрушай всё. Всё неодушевлённое. Я так предполагаю, Разрушитель - это система с каким-то аналогом ИИ. И если посмотреть внимательно, как он идёт по городку - он взрывает машины (рядом с которыми нет мирных людей), пустые здания. Достаётся только вооружённым агентам, предателям - троице воинов и Сиф, и Тору. Хотел ли Локи его смерти или был уверен в неуязвимости? Мне кажется, скорее второе. Во всяком случае, я не вижу желания смерти, только желание задержать, чтобы успеть закончить свой план, удержаться над пропастью.

Кстати, как мне ни грустно это признавать, я больше не думаю, что слова Одина в тот миг, когда Локи физически повис над бездной, могли что-то изменить. Никакие уверения после этого "Нет, Локи" Локи уже не услышал бы, как и в сокровищнице.

И ещё одно, немного отдельно. Я снова и снова смотрела сцену нахождения Локи. Он точно не был выброшен, он был в храме. И Один ничего не говорит о том, что это его магия изменила Локи. Учитывая те рассуждения об отношении к йотунам в Асгарде, это было бы просто бессмысленное действие. Но вот какая штука: а если это вовсе не магия Одина? Если Локи, как полукровка с магическими способностями, способен менять облик, в том числе непроизвольно? Один берёт в руки зверёныша, что-то шепчет, успокаивая его. Он знает, что это - сын Лафея, и, вероятно, раздумывает, как его использовать. И тут зверёныш в его руках берёт и превращается в ребёнка. Вот тогда становится логичным отношение как к невинному ребёнку - но с опасением, как бы он не проявил своей звериной сущности (и это опасение, вероятно, всегда чувствовал Локи).
Вот такой паззл складывается.