Сила цветов

Название: Сила цветов
Переводчик: Tinka1976
Бета: dragonseul
Оригинал: "The Power of Flowers" by dr-kate, разрешение на перевод получено
Ссылка на оригинал: "The Power of Flowers"
Размер: мини, 1603 слова в оригинале / 1335 слов в переводе
Канон: CSI: Miami

Пейринг/Персонажи: 

Эрик Делко

/

Келли Дюкейн

, 

Райан Вулф

, 

Горацио Кейн

Категория: гет
Жанр: юмор, флафф
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Небольшая зарисовка о Дне Святого Валентина с участием букета роз и шпионажа.

Это был худший Валентинов день для криминалиста Эрика Делко. Что было причиной его страданий? Цветы. Розы, если точнее. Розы, которые кто-то прислал Келли на Валентинов день, и этот кто-то не был Эриком Делко. Эрик был полон решимости выяснить, кто же это, поджидая за углом возле ресепшена, когда Келли получит свои цветы. Если повезёт, она заговорит с администратором, и Эрик, используя свой отточенный навык подслушивания, услышит, чьё имя она упомянет. Таков был план, во всяком случае.

Райан подошёл к Эрику, сбитый с толку поведением друга.

– Эй, что это ты делаешь?

– Жду, – ответил Эрик, не отводя взгляда от ресепшена даже для того, чтобы показать, что заметил присутствие Райана.

– Ждёшь чего? Такое впечатление, что ты шпионишь! – усмехнулся Райан. Подсматривающий из-за угла Эрик выглядел довольно забавно.

– Келли прислали цветы, – стараясь говорить беспечно, ответил Эрик.

– Прислали цветы? От кого? – Теперь и Райану было интересно. Келли не распространялась о своей личной жизни, но, насколько Райан знал, она ни с кем не встречалась.

– Не знаю. Поэтому и жду, когда она придёт и получит их. Надеюсь, что она скажет имя этого парня вслух.

– И что потом? – спросил Райан, посмеиваясь над приятелем. Он знал, что Эрик влюблён в Келли, и знал, что эти цветы не дадут Эрику покоя, пока он не узнает, кто их послал. – Нанесёшь ему визит? Признаешься в вечной любви к Келли? – пошутил Райан.

Эрик смерил Райана хмурым взглядом и продолжил наблюдать за ресепшеном. Казалось, все знают, что он по меньшей мере влюблён в Келли. Даже сама Келли знала это, но Эрик сомневался, догадывается ли кто-нибудь, что его чувства простираются гораздо дальше влюблённости. Эрик совершенно не представлял, что же делать. Он так отчаянно хотел сказать Келли правду. Хотел сказать, что влюблён в неё с того самого дня, как они встретились, но до сих пор ему так и не хватило смелости признаться.

– Я не знаю! – сказал Эрик, заметив, что Райан всё ещё ждёт ответа. – Какая разница, что я буду делать с этой информацией? Я просто хочу знать, вот и всё, – огрызнулся он.

– Эй, незачем злиться, – сказал Райан, поднимая руки в защитном жесте. Какое-то время они стояли молча и ждали. – Эрик, а почему ты считаешь, что Келли пойдёт к ресепшену не этим коридором? – нарушил тишину Райан, нервно оглядываясь через плечо.

– Потому что кратчайший путь от ресепшена до лаборатории баллистики идёт другим коридором, – объяснил Эрик.

– А, об этом я и не подумал, – сказал Райан, и они продолжили наблюдать.

– Трудитесь в поте лица? – невозмутимо спросил кто-то за их спинами. Райан и Эрик обернулись и оказались лицом к лицу с Горацио. Лишь приподнятая бровь выдавала его удивление.

– Привет, Эйч, мы тут просто… эээ… – промямлил Райан, не уверенный, что босс по достоинству оценит причину их шпионской деятельности.

– Пытаетесь выяснить, кто прислал Келли эти цветы на Валентинов день? – закончил за него Горацио. – На карточке нет имени, – добавил он, наблюдая, как Райан и Эрик переглядываются. – Я заметил, когда забирал с ресепшена сообщения для меня, – пояснил он.

– Эх, я должен был сообразить это, когда получал свои сообщения! Я только спросил, для кого цветы, и ушёл. Вот что называется хорошей полицейской работой, Эйч! – пошутил Эрик, и они все уставились на ресепшен, ожидая, когда же Келли придёт за цветами. Сколько ещё им тут изображать из себя шпионов?

Совершенно неожиданно для группы наблюдающих послышалось знакомое цоканье высоких каблучков Келли Дюкейн по твёрдому полу позади них. Все трое быстро отвели взгляд от ресепшена и сделали вид, что обсуждают дело.

– Так, так, и что же могло заставить трёх великолепных джентльменов вроде вас блуждать вокруг холла с таким подозрительным видом, будто они выслеживают кого-то… или что-то? – сказала Келли своим певучим голоском с южным акцентом. – Что это у всех вас тут стряслось?

– Ничего, совсем ничего, Келли! – зачастил Эрик, а его физиономия приобрела крайне виноватый вид. Почему же Келли вздумалось изменить свой обычный маршрут именно сегодня и именно сейчас? И почему он вообще решил, что знает, где она обычно ходит из лаборатории баллистики к ресепшену? Надо было поговорить с ней!

– Ну что ж, тогда можете и дальше выставлять себя дураками! Мне нужно забрать сообщения, – сказала Келли и ушла, оставив мужчин стоять там. Они видели из-за угла, как Келли получила цветы, и слышали, как она воскликнула: "О, розы на Валентинов день! Как приятно!" Тут им пришлось спрятаться, так как Келли посмотрела в их сторону. На её лице расплывалась озорная улыбка.

Горацио, Райан и Эрик переглянулись.

– Чёрт возьми, она не сказала, кто их прислал! – вздохнул Эрик. Его план окончательно провалился. Он должен был узнать, кто прислал ей цветы! Сможет ли он конкурировать с ним за привязанность Келли? Был ли это Джейк? Лучше б не Джейк. – Что ж, придётся мне пойти и спросить её самому! – сказал Эрик и отправился мимо ресепшена на поиски южной красавицы, оставив коллег смотреть ему вслед.

Келли нашлась в комнате отдыха, она ставила цветы в вазу.

– Келли, – сказал Эрик. Он обожал произносить её имя. – Красивые цветы тебе подарили, – он попытался говорить небрежно. Попытка с треском провалилась.

– О, не правда ли? – восторженно откликнулась она, глядя на большой букет. Должно быть, там была по меньшей мере дюжина роз.

– А… От кого они? – спросил Эрик, не уверенный, что Келли одобрит такое вторжение в её личные границы. Она даже не повернулась, не взглянула на него, и Эрик решил, что ещё не перешёл черту.

– Ну, я знаю, а ты угадай! – напустила на себя таинственный вид Келли, кидая довольный взгляд в сторону Эрика. – Зачем тебе это знать? Ты ревнуешь? – хихикнула она, подливая воды в вазу.

Эрик совершенно растерялся. Да, он ревновал. Но ещё больше он злился на себя. Сколько возможностей пригласить Келли на свидание он упустил, а теперь было слишком поздно – в её жизни появился кто-то другой.

– Ну… Да, я ревную, – наконец заявил он, с трудом сдерживая волнение. – Это я должен был прислать тебе эти цветы. Я должен был быть твоим Валентином. Так глупо с моей стороны было думать, что ты останешься одна достаточно долго, чтобы я успел признаться!

Келли прекратила посмеиваться и повернулась к Эрику.

– Эрик, – практически прошептала она. Озорная улыбка исчезла с её лица, сменившись тоскливым взглядом. – Я не знаю, что сказать, – Келли опустила взгляд, заливаясь румянцем.

– Келли, я не знаю, кто прислал тебе эти цветы, – начал Эрик, решив, что пришло время сказать всю правду. – Но я знаю, но он не может и никогда не сможет полюбить тебя так же сильно, как я, – наконец объявил Эрик.

Келли посмотрела ему в глаза и улыбнулась. Она была тронута его признанием до слёз.

– Как долго я ждала, чтобы ты сказал это! – выдохнула она и улыбнулась ещё шире.

Эрик наклонился и нежно поцеловал её в губы. Они обнялись. Это было прекрасно. Она была прекрасна. Всё в мире, наконец, обрело смысл.

Эрик отстранился первым, не веря своему счастью. Не только он признался в своей любви к Келли, но и она ответила ему взаимностью! Он хотел сказать что-то красивое, прочитать какое-нибудь сентиментальное любовное стихотворение к Валентинову дню, но всё, о чём он мог сейчас думать – это как бы снова поцеловать её.

Разорвав объятия во второй раз, за стеклянной дверью комнаты отдыха они увидели Горацио, Алекс, Наталью и Райана, которые хлопали им и улыбались вовсю.

Келли почувствовала, что краснеет ещё больше, когда Горацио вошёл в комнату отдыха.

– Ладно, вы знаете порядок: до тех пор, пока это не мешает вашей работе, я вас не трогаю, – заявил Горацио, улыбаясь им. – Что ж, а теперь… Я так полагаю… у вас обоих есть нераскрытые дела на столе, – добавил он и вышел.

– Ну, по крайней мере, мы избавлены от всех этих разговоров "Привет, Горацио, я встречаюсь с Келли!" – оптимистично сказал Эрик. Смущение Келли прошло, к её щёкам вернулся нормальный оттенок.

– Да, если б я знала, что всё выйдет так удачно, я бы не ждала так долго, чтобы послать себе цветы! – сказала Келли, и озорная улыбка вернулась на её лицо при взгляде на Эрика.

– Ты сама послала себе эти цветы? Никакого другого мужчины нет? Это была всего лишь уловка, чтобы заставить меня признаться в своих чувствах? – вышел из себя Эрик. Он так ревновал – а ревновать-то было совершенно не к кому!

– Может, и так, – хитро усмехнулась Келли. – Разве ты не рад, что я это сделала?

– Это лучшая из уловок, на которые я когда-либо попадался! – ответил Эрик, тоже усмехаясь. Он наклонился и ещё раз поцеловал её, наслаждаясь моментом перед тем, как они оба вернутся к своей работе.

@темы: CSI:Miami, Эрик/Келли, перевод, фанфики, ФБ-2014, Фандомные игры

---

Знай врага своего

Название: Знай врага своего
Переводчик: Tinka1976
Бета: dragonseul
Оригинал: "Know Thine Enemy" by susieq666, разрешение на перевод получено
Ссылка на оригинал: "Know Thine Enemy"
Размер: миди, 9982 слова в оригинале / 8635 слов в переводе
Канон: CSI: Miami

Персонажи: 

Горацио Кейн

, 

Эрик Делко

, 

Фрэнк Трипп

, 

Келли Дюкейн

Категория: джен
Жанр: детектив
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Кто-то попытался убить Горацио. Проблема в том, что он понятия не имеет, кто это был и ждать ли повторной попытки.

Глава 1

Он не понял, что привлекло его внимание. В это воскресенье у него был выходной, Горацио шёл в ближайший супермаркет и думал о… Да практически ни о чём. Может, его внимание привлёк звук двигателя, взревевшего на высоких оборотах. Может, это было просто шестое чувство. Как бы там ни было, Горацио оглянулся.

Решётка радиатора чёрного внедорожника была уже в опасной близости и продолжала приближаться. Двигаясь прямо на него. Не случайно. Всё это пронеслось в голове, пока Горацио отпрыгивал в сторону. Едва не опоздав. Автомобиль ударил его по ноге, отправив в полёт через тротуар. Горацио слышал, как рёв удаляется.

Несколько минут Горацио лежал там, где упал, еле переводя дух от шока и боли. Над ним склонился прохожий.

– Господи… Он просто сбил вас?

– Похоже на то… – Горацио всё ещё не мог справиться с дыханием. – У вас… есть права?

– Нет. – Мужчина вытащил свой мобильник. – Да, нужна "скорая"… И полиция.

– Полиция не нужна. Я сам из полиции.

– Ладно, – его помощник выглядел несколько сконфуженным. – Хорошо, полицию не надо, только "скорую", – он закрыл телефон и наклонился помочь Горацио, который попытался сесть. – Наверное, вам нужно лежать неподвижно…

– Всё не так плохо, – Горацио осторожно ощупал левую ногу. Было чертовски больно, но он надеялся, что перелома нет. По счастью. Горацио понял, что автомобиль ударил его по голени чуть ниже колена. В противном случае нога была бы сломана и, вероятно, было бы повреждено колено. Повернув ногу, он стиснул зубы от боли. – Не думаю, что она сломана.

– Это было преднамеренно? Мне показалось, он ехал прямо на вас.

– Думаю, да, – Горацио протянул руку. – Кейн. Лейтенант из полицейского департамента Майами-дейд. Спасибо, что остановились. Вы не поможете мне встать?

Он попытался подняться, но мало того, что нога отказывалась работать, так ещё и от изменения положения закружилась голова, и ему пришлось сесть обратно.

– Простите. Нужно отдышаться.

Горацио достал из кармана свой телефон и с облегчением убедился, что тот перенёс столкновение. Выбрав номер, он нажал "вызов".

– Эрик? Ты в городе? Поблизости от моего дома? – Вздох облегчения вырвался из его груди при утвердительном ответе. – Ты мне нужен. Меня только что пытались убить. – Он держал телефон на некотором расстоянии от уха, пока восклицания и вопросы не пошли на убыль. – Я в порядке. Просто приезжай, – Горацио продиктовал адрес и посмотрел на своего помощника. – Вы разглядели автомобиль?

– Не очень. Чёрный. Тонированные стёкла.

– Марка? Мне показалось, "дженерал моторс".

– Возможно.

– Видели водителя?

– Нет, я смотрел на вас.

Горацио кивнул, тут же пожалел об этом и закрыл лицо руками.

– Простите…

Звук сирен оказался неожиданно приятен. Сидя на тротуаре, Горацио привлекал к себе гораздо больше внимания, чем хотелось бы. Но шок был слишком велик, Горацио чувствовал себя совсем разбитым, да и голова кружилась, так что он ничего не мог с этим поделать.

Подъехала машина "скорой помощи". Горацио позволил своему помощнику объяснить парамедикам, что случилось, и отдался в их руки. Его перенесли в кузов "скорой", обеспечив хоть какую-то приватность.

– Только нога? Или где-то ещё болит?

– Только нога. Несколько ссадин, – он показал ободранные ладони и кровоточащие локти. – Неудачно приземлился. Боюсь, меня сейчас стошнит.

– Не волнуйтесь. Это из-за шока. – Ему вручили миску.

Ножницы аккуратно взрезали левую штанину его любимых джинсов.

– Я мог бы их снять, не думаю, что я сломал что-нибудь, – неуверенно запротестовал Горацио.

– Мы этого не знаем. Ничего себе, какая опухоль!

Колено раздуло почти вдвое против обычного размера, а обширные кровоподтёки уже начали темнеть.

Визг шин объявил о прибытии Эрика.

– Что случилось? – спросил он, забираясь в машину "скорой".

– Это мой коллега. Он из полиции, – остановил Горацио протесты парамедиков. Тошнота усилилась, и его всё же вырвало. – Простите… – Горацио лёг и несколько минут лежал с закрытыми глазами, потом открыл их и сфокусировал взгляд на Эрике. – Меня сбили. Чёрный внедорожник. Тонированные стёкла. Предположительно "дженерал моторс".

– Ты имеешь в виду, сбили намеренно?

– Именно. Я почти успел отпрыгнуть, – он указал на ногу. – Но не совсем.

– Нам нужно начинать работать, – сказал заглянувший парамедик. – Нужен рентген.

– Я поеду следом, – быстро сказал Эрик. – И передам данные воздушному патрулю – пусть их и недостаточно.

Рентген не показал переломов, хотя к тому времени Горацио с трудом в это верилось. Когда доктор объявил:

– Просто синяки, может, небольшое растяжение связок, – Горацио с трудом удержался от грубости.

– Не стоило говорить "просто", – добавил доктор, словно прочитав его мысли. – Закрытая травма очень тяжёлая. Несколько дней вы не сможете ходить без костылей. Хотя вам вообще не следует пока ходить. Может, вы этого не сознаёте, но вы счастливчик. Ваша нога должна бы быть повреждена гораздо серьёзнее.

– Я должен бы быть мёртв. Вот что предполагалось, – поморщившись, сказал Горацио. Затем заставил себя улыбнуться. – Простите, док. Я знаю, что вы правы.

– Я выпишу вам достаточно сильные обезболивающие и противовоспалительные препараты, это должно уменьшить опухоль. Ну и в любом случае, покой и холодные компрессы, – глядя на вошедшего Эрика, сказал он. Горацио быстро представил коллегу.

– Есть идеи, кто это был? – доктор вышел, и Эрик сел рядом с кроватью.

– Нет. Но у меня нет недостатка в недоброжелателях.

– Были какие-то угрозы в твой адрес, о которых ты не рассказал?

– Нет. Обычные выкрики отморозков в суде. Ничего особенного.

– Ничего не вспомнил про машину? Или водителя?

– Нет. Похожие используют федералы, – сжав губы, усмехнулся Горацио.

– Сомневаюсь, что это федералы, – фыркнул Эрик. – Если только ты не прищемил кому-нибудь из них хвост.

– Я понятия об этом не имею, – серьёзно заверил Горацио. – Ты дал ориентировку для воздушного патруля?

– Да, но без особой надежды… Лучше скажи, как ты?

– В синяках. Ничего не сломано.

Вернулся доктор. Он принёс костыли и поставил их в угол.

– Не смотрите так, лейтенант, – улыбнулся он. – Я думаю, они вам понадобятся. Скоро попробуем. Но сначала… – он наполнил шприц и сделал своему пациенту укол. – Это должно помочь от ушибов и боли. Позвольте мне взглянуть на ссадины, а вы пока полежите спокойно несколько минут.

– Это всего лишь ссадины.

– От грязного асфальта. Вы же не хотите заражения крови?

Горацио сдался и позволил промыть и перевязать ссадины на локтях и ладонях.

– Чёрт возьми, и как я буду держать оружие? – хмыкнул он.

– Никак, – в один голос сказали Эрик с доктором.

– Несколько дней, – добавил доктор. – Вы же сами сказали, это просто ссадины. Но костыли и пистолет плохо совмещаются.

– Даже у тебя, – пробормотал Эрик.

– Ладно, – сказал доктор. – Хотите попробовать встать?

С помощью Эрика Горацио встал на ноги. Шок, по меньшей мере, прошёл, и его больше не тошнило. Травмированная нога держала вес тела, но и только – передвигаться с её помощью было практически невозможно.

Доктор подал ему костыли.

– Это всего на пару дней. Опухоль быстро спадёт.

Эрик подогнал машину прямо к дверям больницы, и его босс покинул отделение "скорой помощи" на костылях. Эрик довёз его до дома и помог войти в квартиру.

– Теперь отдыхай. Могу я сделать для тебя ещё что-нибудь?

– Я в порядке. Можешь сделать кофе, пока я избавлюсь от этого, – он указал на распоротую штанину джинсов.

Эрик отправился на кухню, а Горацио поковылял в спальню, где переоделся в халат. Не видел смысла искать другую одежду, так как не собирался никуда идти. Он лежал на диване, когда вернулся Эрик с кофе и почему-то единственной кружкой.

– Ты не останешься? – Горацио пытался скрыть разочарование в голосе.

– Вернусь на место преступления, посмотрю, не отвалилось ли чего от сбившего тебя автомобиля. Вернусь через час. Или меньше. Ты пока подумай, кто это мог быть.


Глава 2

Горацио дремал, лёжа на диване. Ссадины жгло, а ушиб, в который, казалось, теперь превратилось всё тело, пульсировал болью. Несмотря на это, болеутоляющие позволили ему заснуть. Горацио знал, что Эрик ждёт от него соображений по делу, но его мозг отказывался сотрудничать. У любого копа есть враги – даже у патрульных – но почти все эти угрозы ничего не значат. Большинство преступников понимает, что их могут поймать, и лишь немногие принимают действия полиции на свой счёт. Конечно, всегда есть исключения…

Эрик вернулся быстро.

– Нашёл что-нибудь? – спросил Горацио.

– Практически ничего. Ну, следы шин – следы ускорения… Думаю, я смогу определить автомобиль. Крошечный кусочек пластика… Он может оказаться бесполезным. О, и твои солнцезащитные очки – совсем разбились. Надеюсь, там есть и осколки стекла от машины. Я возьму твои джинсы – на них могут быть следы. – Эрик сел рядом. – Как ты себя чувствуешь?

– Я в порядке. Это просто ушибы.

– Господи, тебе так повезло. Как подумаю… Это могло быть случайностью?

– Надеюсь, нет! Думаешь, можно случайно сбить человека и уехать? Средь бела дня? Очень маловероятно, я полагаю.

– Я согласен, вот только… как он узнал, что ты будешь там? Это не по пути на работу. Или на пробежку. В смысле, ты не был там, где можно было бы ожидать. За исключением того, что ты находился возле своего дома.

– Может, он следил за мной.

– Следил? Ты видел этот автомобиль поблизости?

Горацио попытался сосредоточиться.

– Нет, не думаю. Тут парковка запрещена. Наблюдать сложно. И я бы заметил автомобиль, как у федералов. Было бы странно, если бы не заметил.

– У кого-нибудь из соседей есть такой автомобиль? На твоей парковке?

– Думаешь, я до такой степени не нравлюсь соседям? – Горацио медленно покачал головой. – Нет. Есть несколько внедорожников, но они не чёрные…

– То есть, если это точно не случайность, думаешь, кто-то просто увидел тебя на улице?

– Я не знаю, Эрик! Это полная чушь, – он потёр лоб. – Извини. Не могу сосредоточиться.

– Не волнуйся. Тебе нужно отдохнуть.

– Что ты собираешься делать?

– Собираюсь отвезти то немногое, что нашёл, в лабораторию.

– Сегодня воскресенье.

– И что? – Эрик встал. – Кто-то только что пытался убить тебя. Это не подождёт до понедельника. – Он зашёл в спальню и вернулся с испорченными джинсами и футболкой Горацио. – Ты позволишь мне поставить офицера за дверью?

– Нет! – рассмеялся Горацио. – Тут достаточно безопасно.

– Хорошо. Я ещё заеду, ладно?

Горацио перевернулся на спину и попытался уснуть. Несмотря на усталость и слабость, он поймал себя на том, что перебирает в уме последние дела. Люди, которых он отправил за решётку… Никто не выделялся. Обычно он пропускал мимо ушей негодование и сквернословие бандитов. Но он знал, что некоторые люди способны копить обиду годами, так что дело могло быть и давним. А ещё… Как они узнали, где он будет в воскресенье утром? Почему напали в публичном месте, на глазах у свидетелей? Ерунда какая-то, и нападение совершенно не выглядит спланированным. Дай бог, чтобы это не оказалось случайным действием какого-нибудь психа. Только этого Майами не хватает…

С трудом поднявшись на ноги, Горацио проковылял до спальни и вытянулся на кровати. Так было удобнее, но заснуть он не смог. В конце концов, он встал, дошёл, прихрамывая, до ванной и принял ещё болеутоляющее. Заварил свежий кофе и вышел на балкон, надеясь, что солнце придаст ему сил.

Прихватив блокнот и ручку, Горацио составил список, преодолевая боль в перевязанной руке:

кто-то в тюрьме или замышляет преступление,
кто-то только что выпущен,
жертва, преступник не был пойман/был признан невиновным,
недовольный сотрудник,
знакомый/сосед.

– Этак никого не останется, – пробормотал он, глядя на список.

Горацио мысленно вернулся ко времени и месту нападения. У него не было привычного распорядка дня для воскресенья, так что никто не мог знать, что он окажется на улице. Тут списка не составишь. Либо кто-то следил за ним, либо воспользовался подвернувшимся случаем. Горацио отложил блокнот и осмотрел ногу. Ему показалось, что опухоль уменьшилась, зато конечность приобрела интригующую раскраску оттенками красного и чёрного. Он попробовал согнуть колено, но не смог. Расстроившись, Горацио с нетерпением ожидал возвращения Эрика.


***

Эрик вернулся только вечером.

– Рад тебя видеть, – буркнул Горацио. – Я с ума схожу от скуки.

– Я привёз еды. Ничего особенного…

– Спасибо, – Горацио ощутил, что очень голоден. – Рассказывай, что узнал.

– Ешь, пока горячее… – Эрик пошёл за посудой.

– Не заставляй сидеть как на иголках…

– Да нечего особо рассказывать, – вздохнул Эрик. – Следы шин точно подходят внедорожнику "дженерал моторс", но их во Флориде сотни. Ты не заметил, у него были номера Флориды?

– Я не помню, чтобы были какие-то другие. Давай придерживаться Флориды.

– Я оставил только чёрные с тонированными стёклами. Всё равно их больше сотни.

– Что насчёт пластика?

– Он автомобильный, предположительно, от нашего автомобиля. Думаю, это частица светоотражателя. На нём пара цифр, так что завтра я проверю их у дилеров "дженерал моторс".

– Но это не даст нам автомобиль, – пробормотал Горацио. – Больше ничего?

– На твоих джинсах грязь и крошки асфальта. Но в месте удара их нет, там немного земли.

– Это пригодится?

– Возможно. В ней следы удобрений. Попробую установить производителя, но она не из Центрального Майами, это точно. То есть… сельское хозяйство? Садоводство? Даже если установим, может оказаться, что машина просто проехала там, – вздохнул Эрик. – Прости, Эйч. Что есть. Да, и от воздушного патруля ничего. Точнее, они остановили четыре похожих автомобиля, но там всё чисто. – Он взял отложенный блокнот и грустно усмехнулся. – Ну, это охватывает порядочную часть населения Майами.

– Знаю. Прости, что испортил тебе воскресенье.

– О, нет проблем, – Эрик замялся. – Мы должны подумать, как защитить тебя…

– Что?

– Ну, они промазали, не так ли? Значит, они попробуют снова…

– Придётся смириться с этим, – пожал плечами Горацио. – Я не могу работать, постоянно оглядываясь.

– Кое-что можно сделать. Ты можешь надеть бронежилет, например. В смысле, тут-то всё в порядке – как ты и сказал, тут достаточно безопасно. Хотя… Это случилось неподалёку, то есть они могут знать, где ты живёшь, и… – Эрик размышлял вслух. – Снайпер сможет достать тебя здесь.

– Эй, притормози! Подумай, Эрик. Нападение было непродуманным и неаккуратным. Возможно, даже незапланированным. Снайпер – это другой конец шкалы. Один и тот же человек не будет действовать и так, и так. И нет, я не надену бронежилет. Он тяжёлый и в нём слишком жарко. А если кто-то действительно хочет меня убить, они всегда смогут выстрелить в голову.

– Я знал, что ты не согласишься.

– А чего ты ожидал, Эрик? Ты не сможешь защитить кого-либо на сто процентов. Ты знаешь это.

– Ну, по меньшей мере, ты можешь побыть дома какое-то время.

– Я выйду отсюда завтра.

– Эйч, тебе нельзя ходить!

– Держу пари, завтра я смогу. Но я не смогу стрелять, так что мне, вероятно, придётся остаться в лаборатории. И хотелось бы привлечь Фрэнка к этому делу.

– Слушай, я приеду завтра утром. Посмотрю, как ты. И, пожалуйста, не делай глупостей.

– Например? – брови Горацио взлетели вверх.

– Не выходи на улицу. Не нагружай ногу. Не открывай никому дверь.

– Эрик… Ты правда считаешь меня таким идиотом?

– Нет, конечно, нет. Прости. Я просто беспокоюсь.

– Я знаю. Давай посмотрим, что будет завтра. И спасибо… За всё.


Глава 3

После беспокойной ночи Горацио проснулся рано. С некоторым трудом выбравшись из постели, он поэкспериментировал и выяснил, что может ходить, пользуясь только одним костылём. Нога не сгибалась, а всё остальное тело было словно деревянное. Это было неожиданно болезненно. Но голова соображала, и Горацио знал, что может справиться с работой. Он размотал повязку на правой руке и осмотрел повреждения. Ладонь болела, но не кровоточила, ссадины затянулись коркой. Он размял пальцы и выяснил, что они работают, пусть и не очень хорошо. Но достаточно для того, чтобы суметь умыться и побриться. Горацио заставил себя позавтракать, затем облачился в рабочий костюм. Взял значок и пистолет из сейфа и прицепил на привычное место. Пусть он и не сможет пользоваться пистолетом – рука ещё плохо работает – но, по крайней мере, будет при оружии, иначе он чувствует себя голым. Приняв обезболивающее, Горацио положил пузырёк в карман и стал ждать Эрика.

– Что ж, выглядишь ты довольно хорошо, – с сомнением сказал тот. – Сможешь идти?

– Постараюсь. Что это? – Горацио взял протянутую Эриком трость.

– Я подумал, ты предпочтёшь трость костылям.

– Отлично, – улыбнулся Горацио. – Я уже перешёл на один костыль, но это ещё лучше. Твоя? – он сделал несколько шагов, довольно сильно прихрамывая, но чувствовал себя при этом неплохо и решил, что трость выглядит не так душераздирающе, как костыли.

– Какое-то время назад я сломал ногу. Даже и забыл, что у меня есть трость.

– Спасибо.

Когда они подъехали к лаборатории, Горацио обратил внимание на нервозность Эрика, как тот оглядывался и пытался прикрыть его собой, пока они не вошли в здание.

– Будешь продолжать в том же духе, – мягко сказал он, – сведёшь с ума нас обоих.

– Как ты можешь быть таким беспечным?

– Не беспечным, братишка. Реалистом. Кстати, кто-то ещё знает?

– Все знают. Мне пришлось открыть дело.

Горацио кивнул и приготовился к неизбежным вопросам.

– Ладно, но я не хочу чрезмерно выделять это дело. У нас достаточно других дел, – он задумался. – Сегодня мы с тобой поработаем над ним. Поговорим с Фрэнком – может, у него есть какие-то соображения. После этого… нам, возможно, придётся оставить это дело.

– Мы не можем!

– Я подозреваю, что мы быстро отработаем основное.

– Но ты не можешь просто забыть об этом!

– О, я не забуду. Но это может отойти на задний план, пока…

– Пока не случится ещё что-нибудь? – сердито спросил Эрик. – А если в следующий раз у них получится?

– Будет так, как должно быть, – пожал плечами Горацио. Хлопнул Эрика по плечу, затем коротко сжал его. – Брось, давай посмотрим, что мы сможем сделать сегодня.

Было ещё очень рано, поэтому они никого не встретили по пути к кабинету Горацио, где он сразу с облегчением сел.

Эрик выглядел встревоженным.

– Слушай – только не кричи на меня – но если боль усилится… позвони мне, я отвезу тебя домой.

Горацио коротко кивнул и обернулся на стук в дверь. Фрэнк Трипп вошёл, не дожидаясь разрешения.

– Так это правда? Тебя кто-то сбил? – потребовал объяснений он.

– Да.

– Тебе больно? Должно быть, да. Эрик, почему ты разрешил ему приехать на работу?

– Эй, Фрэнк! – рассмеялся Эрик. – Ты знаешь способ не позволить ему сделать то, что он хочет сделать?

– Нет, не знаю.

– Я тут, знаете ли… – спокойно напомнил Горацио. – И, отвечая на твой вопрос, Фрэнсис, я здорово ушибся, но ничего не сломал, и я в полном порядке. И это мне решать, ехать ли на работу, а не Эрику. И не тебе, – он улыбнулся, чтобы смягчить свои слова. – Не уделишь нам часок? Мне хотелось бы услышать твоё мнение…

Детектив сел, и они принялись перебирать немногочисленные улики.


***

– Что ж, маловато для дела, – Фрэнк провёл рукой по лысине. – Конечно, вы сможете сопоставить пластик… Хотя это не даст нам конкретную машину. Не похоже, что ему придётся обращаться в ремонтную мастерскую – чтобы заменить светоотражатель, потребуется всего четыре винтика.

– Я надеялся, у тебя будут какие-то соображения.

– Сколько автомобилей подходит, Эрик?

– Сотня с гаком.

– Докажите, что этот пластик именно то, что вы думаете, и я дам ориентировку воздушному патрулю. Проверим главных дилеров, может, они продавали кому-нибудь светоотражатель. Хотя это не та вещь, которую всегда стремятся немедленно заменить, – Фрэнк задумался. – Я полагаю, это кто-то из тех, кого ты отправил за решётку. Нужно взглянуть на список недавно освобождённых.

– Да, те дела, что я вёл сам, поскольку это выглядит личным. И проверь тех, кого перевели в другие тюрьмы, – добавил Горацио.

– Ещё, – вставил Эрик, – мы думали о тех, кто расстроен провалом дела в суде…

– Жертвы, которые считают, что их подвели? Хорошо, я добавлю все дела с оправданиями. Что ещё я могу сделать? – Здоровяк-детектив посмотрел на своего друга. – Чёрт возьми, Горацио – они ведь наверняка попробуют снова?

– Я постоянно ему об этом говорю, – сказал Эрик.

– Слушайте, вы оба, – в голосе Горацио проскользнул оттенок раздражения. – Я ничего – ничего – не могу с этим сделать. И я не намерен прятаться.

– Я займусь тюремными и судебными записями, – Фрэнк встал. – Сравню со списками владельцев чёрных GMC.

– Я поработаю с пластиком и землёй, – добавил Эрик. – Горацио?

– Я подниму недавние дела, посмотрю, нет ли зацепок. Но если мы ничего не найдём к концу дня, я прикрою дело.

Они встретились снова в четыре часа. Прогресс был минимален. Эрик установил происхождение пластика, а также то, что земля содержит удобрение широко известной марки, которое используется, помимо прочих мест, в парках Майами. Фрэнк проверил записи из тюрем и судов за последние двенадцать месяцев, но не нашёл ни одного владельца чёрного внедорожника.

– Хорошо, – твёрдо сказал Горацио. – На сегодня хватит. Будем ждать, пока этот парень не проявит себя снова.

Фрэнк расстроенно вздохнул, но смирился, так как у них попросту ничего не было для расследования.

– Вы уверены, что это парень? – спросил он, уже подойдя к двери.

– Что ты имеешь в виду? – Эрик выглядел озадаченным. – Женщина?

– Возможно. Тяжёлый автомобиль – это такое оружие, которое женщина может использовать так же легко, как и мужчина. Просто подумалось.

– Это не женское преступление, так? По статистике? – нахмурился Горацио.

– Обычно нет. Я же сказал, просто подумалось.

– Что ж, этой мысли придётся подождать. Сейчас у меня болит нога. Я собираюсь домой.


***

На следующее утро Эрик снова заехал за Горацио.

– Знаешь, я, наверное, уже смогу сам сесть за руль. Это левая нога. И ей уже лучше, – сказал Горацио.

– Я предпочёл бы… – смутился Эрик. – Ну, я предпочёл бы, чтобы ты не оставался без присмотра.

– Но я останусь и довольно скоро, – голос его босса был ласков.

– Но не прямо сейчас, ладно?

Едва Горацио добрался до своего кабинета, позвонил Фрэнк.

– Помнишь судью Уэстбрука? – спросил он.

– Да, он вышел в отставку несколько лет назад, так? Приятный старик…

– Мёртвый старик. Кто-то сбил его прошлым вечером.


Глава 4

Горацио потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

– Ты думаешь, это связано?

– А ты нет? Умышленный наезд и побег – достаточно редкое преступление. Судья и ведущий расследование коп…

– На какой стадии расследование? Им занимается ночная смена?

– Нет, – усмехнулся Фрэнк. – Тело обнаружили только утром. Дело твоё. Коронер скоро привезёт тело. Место преступления огорожено и охраняется, – он добавил ещё несколько деталей.

Горацио закончил разговор и немедленно вызвал Эрика.

– Бери свой комплект. У нас есть вызов.

– Ты не должен ехать.

– Это не обсуждается. Увидимся внизу.

Уже в "хаммере" Горацио рассказал Эрику всё, что знал сам.

– Есть шанс, что это не связано.

– Ты сам в это не веришь.

– Не верю. Я подозреваю, что это имеет отношение к какому-то делу, где он был судьёй, а я – ведущим криминалистом.

– Если ты прав, он может заняться и другими. Адвокатом. Даже жюри.

– Я знаю. Пытаюсь не думать об этом. Мы должны быстро раскрыть это дело.

– Там будет больше следов. И автомобиль повреждён, – уверенно сказал Эрик.

– Если повезёт. Странно, ведь судья Уэстбрук вышел в отставку больше трёх лет назад, а значит, это старое дело. Так почему сейчас?

– Кого-то только что выпустили?

– Но мы проверили их вчера. Нет, пока забудем про причины и возможные связи. Давай просто обработаем это место преступления.

Местом преступления была дорожка возле уединённого домика судьи. Хотя тело уже увезли, большое пятно крови служило указателем. Отчётливые отпечатки шин. Эрик прошёлся вдоль них, стараясь не наступать на то, что может стать уликой.

– Он развернулся здесь, – объявил он. – Выехал тем же путём, каким въехал.

– Переехал его дважды?

– Скорее всего, – Эрик посмотрел на босса. – Ты не можешь наклоняться, да?

– Не могу. Всю работу придётся делать тебе. Я буду думать.

Эрик усмехнулся и пробормотал:

– Значит, ничего нового.

– Что это? – Горацио указал на холмик на обочине, прикрытый куском чёрного полиэтилена.

– Собака, – осторожно приподняв полиэтилен, сказал Эрик. – Чёрный лабрадор. Полагаю, судья выгуливал его. Вероятно, он всегда так делал.

– Я думаю, там могут быть улики. Нужно забрать его. Пусть коронер осмотрит, – Горацио почувствовал необъяснимую грусть, но заставил себя встряхнуться. – Так… Ну, он точно повредил свой автомобиль. Смотри…

Следующий час они аккуратно собирали фрагменты, от больших кусков чёрной решётки радиатора до мельчайших осколков стекла. Эрик снял отпечатки шин. Наконец он выпрямился.

– Займёмся домом? – спросил он.

– Не сейчас. Дом опечатан на случай, если он нам понадобится. Судья жил один.

– За исключением его собаки.

– За исключением его собаки…

Они погрузили упакованные улики в "хаммер". Эрик достал огромный мешок для улик и осторожно переложил в него окоченевшее тело собаки. Затем погрузил его в багажник.

Обратно ехали молча. Горацио достал из кармана пузырёк с таблетками и вытряхнул пару. Эрик пошарил в дверном отсеке и протянул ему бутылку воды.

– Болит?

– Всё тело. Слишком много времени провёл на ногах.

Эрик ничего не сказал, и Горацио улыбнулся про себя – очевидно, коллега убедился в бесплодности своих попыток повлиять на него и прекратил их.

Когда они подъехали к лаборатории, он сказал:

– В первую очередь передадим собаку в морг.

– Прости, Горацио, я думал захватить собаку на обратном пути, – извинился Том Ломан.

– Ничего, Том. Но на ней могут быть улики. Так что, да, на будущее…

– Ты хочешь, чтобы я… э… обработал его?

– Её. Это сука, – улыбнулся Горацио. – Нет, просто сохрани тело на случай, если оно нам понадобится. Что насчёт судьи?

– Тяжёлые травмы. Открытые переломы ног. Очевидно, травмы от давления. Соответствуют предположению, что его переехали как минимум дважды. Его одежду отправили трасологам. Я представлю полный отчёт позже, – он заколебался. – Это мало утешает, но я думаю, он умер быстро.

– Хотя не так он должен был умереть, верно? В отставке, гуляя с собакой… – Горацио повернулся к выходу, опираясь на трость.

– Я слышал, это чуть не случилось с тобой.

– Верно. Но я успел отпрыгнуть. Почти.

– Ничего не сломал?

– Нет, сильно ушибся. Мне уже лучше, – он вышел прежде, чем получил ещё какие-то нежелательные медицинские рекомендации.

Горацио застал Эрика в его лаборатории.

– Что у тебя?

– Пока то, что и ожидалось. Решётка радиатора точно от GMC. На ней кровь – я только что отправил образцы ДНК, хотя я полагаю, мы и так знаем, какой будет результат.

– Стекло?

– Ещё исследую. Светоотражатель и индикатор, полагаю. Если собрать их вместе, может, получим серийный номер…

– Хорошо. Держи меня в курсе.

– Я тут подумал… Это может дать нам немного времени…

– Это почему?

– Ну, не будет же он разъезжать на машине с развороченным передом. И если он не совсем идиот, соваться в мастерскую ему не с руки.

– Можно и самому отремонтировать. Решётка, запасные фары…

– Даже если так… Нужно купить запчасти. И это займёт время. Я только говорю – может пройти время, прежде чем он нападёт на кого-то ещё.

– Я тебя понял. Хотя он может просто приобрести другой автомобиль. Или выезжать в тёмное время суток. Продолжай, Эрик. Я попытаюсь сопоставить свои дела и дела судьи Уэстбрука.

Горацио вернулся в свой кабинет, зарядил кофеварку, сел и задумался. Сомнительно, что преступник рискнёт отдать автомобиль в мастерскую, но и исключать эту возможность не следует. Горацио позвонил Фрэнку и попросил его проверить всех дилеров и автомастерские, хотя знал, как много крохотных мастерских на задворках ускользнёт от такого поиска.

С тяжёлым вздохом Горацио пересел к компьютеру и начал работу. Инстинкт подсказывал, что нужно копать дальше, не зацикливаясь на недавних делах. Горацио получил список дел судьи Уэстбрука за пять лет до его выхода в отставку и до дня, когда он действительно прекратил работать. Судья был очень трудолюбивым человеком, список вышел чудовищно длинным.

Единственное, что могло выручить Горацио, это его память на имена. Тщательно изучив списки, он выяснил, что помнит многие дела, в которых участвовал. И многие, в которых точно не участвовал. Он отметил те, в которых точно участвовал, и поставил вопросительные знаки рядом с теми, которые казались совершенно незнакомыми. Горацио понимал, что работать по памяти рискованно – он мог запросто пропустить что-то жизненно важное – но эта тактика казалась вполне подходящей для первого захода. Предстояла ещё очень долгая работа.

Горацио начал с отмеченных дел, делая по ним более подробные записи, внося вердикты, постановления и сведения об осуждённых, где их помнил. Он записывал также имена адвокатов в этих делах, но вскоре с некоторым разочарованием заметил, что нет никаких сведений о присяжных. Что ж, где-то они должны быть, просто у него нет туда доступа. Горацио работал размеренно, но не добрался ещё даже до середины, когда пришёл Эрик.

Горацио с облегчением отодвинул в сторону бумаги и протёр уставшие глаза.

– Как дела?

– Неплохо. Собрал большую часть светоотражателя и индикатор светофильтра. Это точно GMC.

– Есть указания на конкретную машину?

– К сожалению, нет, но удалось точнее определить возраст – между 2003 и 2008. Я сказал Фрэнку. Интересно то, что светоотражатель уже меняли – судя по номеру партии, он моложе автомобиля.

– Насколько?

– Где-то 2011.

– Действительно интересно, – задумчиво сказал Горацио. – Что ещё?

– Кровь принадлежит судье, как и ожидалось. И немного собачьей. Трасологи ещё работают с одеждой. И Том ещё не закончил свой отчёт. – Эрик сочувственно рассматривал босса. – Выглядишь измученным.

– Работы больше, чем я думал… Я просматриваю дела за пять лет.

– Далеко продвинулся?

– Не особо. Может, на треть.

– Давай я отвезу тебя домой. Пятый час. И держу пари, ты пропустил ланч.

– Не знал, что уже так поздно, – Горацио попытался встать, вздрогнул и сел обратно. – Да, с концентрацией у меня неважно… – он улыбнулся. – И со спиной тоже. – Он поднялся на ноги. – Дай мне привести себя в порядок. Увидимся внизу. Продолжим завтра.


Глава 5

Отчёт Тома показал, что за исключением полностью раздавленной грудной клетки, судья Уэстбрук был, по его словам, "совершенно здоровым человеком". Трасологи не нашли ничего неожиданного: множество улик столкновения, некоторое количество собачьей шерсти – но и только. А чёрный автомобиль исчез. Надежды на то, что его бросят, сожгут или утопят, слабели день ото дня. Даже составленный Горацио список дел не помог – он всё ещё был слишком длинным. Нужен был ещё один параметр отсева. К сожалению, единственный параметр, который приходил на ум, – это новая жертва.

Из "плюсов" – ушибы на теле потихоньку заживали, и Горацио полагал, что уже может пользоваться оружием, хотя и не спешил в этом удостовериться. Эрик не прекратил опекать его, но разговоров на эту тему больше не заводил.

Через три дня, когда им пришлось признать, что у них всё ещё ничего нет, позвонил Том Ломан с запросом на выдачу тела.

– Да, конечно. А у него есть семья?

– Сестра позаботится обо всём. А собаку отдать можно? Сестра говорит, что судья хотел бы, чтобы их похоронили вместе.

– Да, пусть собаку заберут вместе с ним, – Горацио снова ощутил прилив грусти. Судья всю свою жизнь отдал служению обществу, а его последним другом стала собака. Хотя, может, так оно было и правильно. Общество он видел с самой худшей его стороны, и преданность собаки, вероятно, была лучшим противоядием.

Мелькнула мысль о том, что он сам закончит тем же, но Горацио отогнал её и неохотно признал, что дело о наезде и побеге отходит на задний план.


***

Два дня спустя, присутствуя на похоронах, он был приятно поражён тем, сколько друзей и бывших коллег пришли проститься с судьёй. Горацио держался позади толпы, надеясь избежать вопросов о ходе следствия и удивляясь тому, что любимая собака действительно разделила могилу со своим хозяином.

Вернувшись в лабораторию в подавленном настроении, он вызвал Эрика для разговора.

– Что случилось? – Эрик теперь работал по другому делу. – Ты выглядишь… не знаю… мрачным.

– Я только что вернулся с похорон судьи Уэстбрука, вот и всё. По счастью, никто не спросил, как продвигается расследование. По счастью – потому что оно никак не продвигается.

– Ты же сам мне много раз повторял: если нет улик…

– Я знаю. Мне просто кажется, что мы что-то упустили.

– Я так не думаю. Наезд и побег трудно раскрыть, потому что преступник не касается жертвы. Не выходит из автомобиля. Если нет автомобиля – то и у нас ничего не будет.

– Прости, Эрик. Мне просто нужно поговорить об этом. Должен быть другой способ. Мы же раскрывали такие дела раньше.

– Раскрывали. Но, во-первых, обычно мы находили машину – пусть даже затопленную в канале. А во-вторых, мы могли копнуть подноготную жертвы на предмет мотива. А в этом деле – и в твоём тоже – это похоже на общую вендетту против правоохранительных органов.

– То есть никаких новых идей…

– Прости, Эйч, никаких. Если что-то появится, ты это заметишь. Кстати, как ты себя чувствуешь?

– Неплохо. Не могу находиться на ногах слишком долго. Всё ещё не могу нагнуться. Но я в порядке – можешь прекращать беспокоиться обо мне, – он глубоко вздохнул. – Что ж, пока придётся отложить это дело.

Горацио так и сделал, он занялся другими делами. Но тот наезд и побег не выходил у него из головы. Хотя он никому бы не признался в этом, его впечатлила близость собственной смерти. Не меняя своих привычек, Горацио тем не менее поймал себя на том, что ездит на машине туда, куда вполне мог бы добраться пешком. В своё оправдание он мог бы сказать, что бережёт ногу, но сам он знал, что это не основная причина. Выходить на пробежки он пока не мог, так что всё время проводил дома или в лаборатории. Или на месте преступления, всегда вместе с другими криминалистами или офицерами полиции. Он не боялся, но должен был признать, что осторожничает больше, чем обычно. Это лишь увеличивало желание поймать этого парня.


***

Неделю спустя Горацио сидел на ступеньках пожарной лестницы с Фрэнком Триппом и пил кофе. Это было одно из их любимых мест для спокойной беседы. В комнате отдыха обычно было слишком шумно, а при появлении начальства этот шум моментально стихал. В такой обстановке трудно расслабиться.

– Прошлым вечером был ещё один наезд и побег, – внезапно сказал Фрэнк. – Видимо, это преступление месяца. – Он не выглядел обеспокоенным.

– Почему ты не позвонил мне? – внимательно взглянул на него Горацио.

– О, ничего общего с твоим делом. Я не стал тебя дёргать. Там был маленький синий "форд", и мы поймали водителя в миле от того места.

– И, тем не менее, расскажи мне…

– Женщина сказала, что даже не подозревала о том, что сбила кого-то. Просто "на что-то" наехала. Но она сломала радиатор, так что машину вскоре заклинило. Она так визжала, рассказывая об этом, что им стоило бы забрать её в психушку и полечить электрошоком. Так что – ничего общего.

– А парень мёртв? Это был парень, я полагаю?

– Да. И да.

Горацио молчал. Он ненавидел совпадения.

– Что? – спросил Фрэнк.

– Не возражаешь, если я ознакомлюсь с делом подробнее? Сейчас у меня особое отношение к наездам и побегам.

– Конечно, как тебе угодно. Отчёты на моём столе. Захватишь по пути.

– Ей предъявили обвинение?

– Нет ещё. Я жду результатов вскрытия, ночная смена его не провела. Если парень действительно лежал на дороге, её история правдива… Тогда это вообще не наезд и побег, а просто несчастный случай, и она не знала, что сделала.

Горацио отхлебнул кофе, удивляясь собственному перевозбуждению. Майами – большой и оживлённый город. Автомобильные аварии происходят постоянно. Люди сбивают людей… Скорее всего, Фрэнк прав, но взглянуть не помешает.

Лора МакКласки… Имя было ему незнакомо, и, заглянув в отчёт, лицо он тоже не узнал. Записей было немного. Арест за вождение в пьяном виде в 2011 году. С фотографии смотрела коротко стриженая женщина тридцати двух лет, её волосы были выбелены. Она выглядела старше своего возраста. В полицейском отчёте об аварии было только то, что уже сказал Фрэнк. Жертвой оказался Джозеф Джонсон, пятидесяти восьми лет. Умер на месте преступления. Арестов нет. Это имя тоже ничего не говорило Горацио.

Он подумал, что нужно просто вернуть дело полиции, пусть они разбираются с ним дальше, но любопытство одержало верх, и Горацио направился в морг, где Том Ломан проводил вскрытие тела мистера Джонсона.

– Горацио? – удивился медэксперт. – Не знал, что это твоё дело.

– Не моё. Просто любопытно, так как автомобиль, похоже, стал любимым орудием преступления этого месяца.

– Я полагаю, это считали несчастным случаем.

– Считали?

– Ну, я не могу утверждать, – сказал Том. Он достал снимок, показывающий повреждение голени. – Это вопрос к вам. Я могу сказать только, что он стоял, когда его сбили.

Горацио отправился прямиком к Фрэнку, передать то, что сказал Том.

– Так она солгала, да? – нахмурился Фрэнк.

– Ну, может, и нет. Если его уже кто-то сбил, и он лежал на дороге… Это могло случиться до того.

– Сможешь доказать это?

– У нас ведь есть машина, да?

– Конфискована.

– Тогда мы можем доказать это, – усмехнулся Горацио. Тронул Фрэнка за руку. – Я могу взять это дело?

– А я могу тебя остановить? Да, бери.


Глава 6

Когда в гараже "форд" со следами жертвы на нём, за доказательствами дело не станет.

– Она его сбила, – сказал Горацио, вернувшись.

– Уверен?

– Уверен. На капоте его кровь, а на ногах парня автомобильная краска. Если бы он уже лежал на дороге, этого никак не могло бы быть.

– В таком случае пойду-ка я лучше привезу её, – поднялся Фрэнк. – Она живёт в какой-то глуши. – Он заглянул в бумажку. – Ферма "Мир".

– Надеюсь, она ещё там.

– Эй, приятель, да нам просто не за что было задерживать её вчера! Да и зачем ей убегать? Она попала в аварию, только и всего, – Фрэнк хмуро взглянул на Горацио. – Ты думаешь, тут что-то большее?

– Не знаю, Фрэнк, – вздохнул Горацио. – Может, и нет. Может, она солгала, потому что испугалась. Я же сказал, у меня сейчас особое отношение к наездам и побегам. Возможно, я ищу связь там, где её и не было.

– Не могу винить тебя за это, – пожал плечами Фрэнк. – Хочешь допросить её?

– Нет, допрашивай ты.

– Ладно, увидимся.

Горацио вернулся в свой кабинет, сделал себе кофе и с кружкой сел к столу, погрузившись в раздумья. Если связь всё же есть, это значило, что Джозеф Джонсон связан с каким-то делом. Но у него не было арестов. Возможно, он участвовал в каком-то судебном деле, в качестве свидетеля, например. Горацио ещё раз просмотрел все имена в списке дел судьи Уэстбрука. Никакого Джозефа Джонсона. Впрочем, Горацио и не ожидал его там найти.

Он ещё раз просмотрел отчёт об аварии и заметил, что ближайшим родственником Джонсона названа его жена. Повинуясь импульсу, Горацио позвонил Келли.

– Уделишь мне минутку?

– Конечно, босс.

Как и всегда, Горацио обнаружил, что его настроение улучшается от одного вида этой блондинки, его эксперта по баллистике, и от тёплой улыбки, с которой Келли села напротив.

– Как ты, босс?

– Отлично. Почти уже на ногах снова.

– Я очень рада. Меня напугало – да и всех нас – что кто-то покушался на тебя.

– Что ж, – улыбнулся Горацио, – меня это напугало тоже. И потому я хотел попросить тебя кое-что сделать. Без протокола…

– Что нужно сделать?

Он рассказал о вчерашней жертве.

– Логика говорит, что тут нет связи, но интуиция подсказывает иное. Конечно, это может быть чрезмерная подозрительность с моей стороны. Я хочу, чтобы ты поговорила с его женой – теперь вдовой.

– И что сказала?

– Начни с обычных полицейских разговоров – нам очень жаль и так далее, расследование продолжается. Но, если тебе удастся вызвать её на разговор… Я хочу разузнать о её муже, чем он жил и всё такое. И особенно я хочу знать, не участвовал ли он в каком-нибудь судебном деле…

Келли задумчиво кивнула.

– Но почему я?

– Это сексизм, я знаю, – усмехнулся Горацио, – но потому что ты женщина. Более того, ты из тех, с кем люди охотно идут на разговор. Ты против?

– Нет, я попробую. Зависит от того, насколько она разговорчива. Можно ли как-то упоминать об аварии?

– У нас пока нет даже отчёта медэксперта. Думаю, можно сказать о том, что мы установили водителя. Кроме того… Скажи, что мы будем держать её в курсе. Не дави на неё, просто посмотри, что мы можем получить, не расстраивая её. Нельзя позволить ей заподозрить, что это был не несчастный случай, – он грустно улыбнулся. – Тем более, что есть вероятность, что так оно и было.

– Я поняла, босс. Давай адрес. Посмотрим, что я смогу сделать.

Позже Горацио спустился вниз, посмотреть, как Фрэнк проводит допрос. Он наблюдал, сам оставаясь невидимым, но так и не узнал женщину. Лора МакКласки заливалась слезами и утверждала, что невиновна. Это был несчастный случай, она побоялась останавливаться ночью, она не хотела врать, просто запаниковала… Горацио всё это слышал и раньше. Фрэнк тоже всё это слышал, поэтому продолжал давить на подозреваемую. Горацио ушёл, оставив его за этим занятием.


***

Келли вернулась только во второй половине дня. Она выглядела довольной собой.

– Узнала что-нибудь?

– Может быть. Она как начала говорить, так уж не прекращала. Её муж занимался строительным бизнесом. Они женаты уже больше тридцати лет. Взрослые дети, внуки. По крайней мере, она не будет одна.

– Келли…

– Я узнала то, что ты хотел, – перестала испытывать его терпение Келли. – Она вспомнила, что когда-то он был в жюри присяжных. Говорит, он очень не хотел делать этого, но считал своим гражданским долгом. Она не помнит точно, когда это было, но полагает, что где-то семь лет назад. И она не знает никаких подробностей, потому что Джозеф не захотел обсуждать то дело.

– Ну, он не имел права.

– Я знаю. Но даже и после того. Она говорит, он был расстроен, потому что рассматривалось тягчайшее преступление, и жюри пришлось решать вопрос о смертной казни.

– Они вынесли смертный приговор?

Келли кивнула.

– Она говорит, сначала он был против, но потом согласился с большинством. Она думает, что впоследствии он терзался угрызениями совести из-за этого. Это поможет?

– Наверняка! Это определённо связано, а у нас всего несколько дел, завершившихся вердиктом о смертной казни. Келли, ты неподражаема!

– Рада была помочь, босс, – улыбнулась она.

Горацио позвонил Фрэнку.

– Не выпускай МакКласки. Я потом объясню.

Он вернулся к спискам и нашёл всего четыре дела, в которых был вынесен смертный приговор. Труднее было получить списки присяжных.

– Я не думаю, что у нас есть записи за такой долгий срок, – скучающе отмахнулся от его вопроса клерк.

– Должны быть. Откуда вы узнаёте, кого не стоит звать в жюри ещё раз?

– Жюри выбирает компьютер.

– Значит, эти записи есть в компьютере.

– Ну, может, и есть.

– Так есть или нет? – резко переспросил Горацио. – Как тебя зовут?

– Мэтью…

– Мэтью, а дальше?

– Мэтью Симпсон. Сэр, – добавил клерк, подумав.

– Что ж, Мэтью Симпсон, я облегчу тебе задачу. Я называю имя и хочу знать, в каком деле он был присяжным и когда. Перезвонишь через пять минут, и я закрою глаза на твоё нежелание помогать полиции, – Горацио продиктовал имя.

– Это займёт больше времени, сэр. Я должен получить разрешение от…

Горацио не дослушал, повесил трубку и пошёл искать Фрэнка, который вернулся на своё место.

– Она в камере, – сказал детектив. – Ты собираешься ввести меня в курс дела?

– Думаю, я установил связь между этим делом и делом судьи Уэстбрука. И моим.

– Правда? Машина-то другая… И кто же такая мисс МакКласки?

– Пока не знаю. Можем получить ордер на обыск её дома?

– Горацио! Для этого нет никаких оснований, – Фрэнк задумался. – Слушай, установи связь между ней и судьёй, и я попытаюсь. Его многие знали. Его коллегам будет легче подписать такой ордер, – он усмехнулся. – Я уже видел такой взгляд.

– Какой такой взгляд, Фрэнк? – с наивным видом переспросил Горацио.

– Как у охотничьей собаки, учуявшей дичь.

У Горацио зазвонил телефон.

– А, мистер Симпсон… – он жестом попросил у Фрэнка ручку и бумагу и что-то накарябал на ней. – Спасибо. Видишь, не так уж и сложно? Отправь мне подтверждение по факсу. – Несколько минут он слушал с хитрой улыбкой. – Ладно. Считай, что соскочил с крючка. Но запомни – мы оба на службе. Полицейский запрашивает информацию, потому что она ему нужна, а не потому что он хочет усложнить тебе жизнь.

– Кто это? – поинтересовался Фрэнк.

– Маленький крючок, просиживающий штаны в суде, – Горацио взглянул на свою запись. – Лерой Биггс…

– Убийца полицейского. Мы казнили его осенью прошлого года. Давно было пора. Он и есть твоя связь?

– Я уверен на 99%. Полчаса, Фрэнк. Я заполню пробелы и вернусь.

Фрэнк смотрел ему вслед, качая головой.

Потребовался всего один звонок в тюрьму и списки посетителей, чтобы установить, что Лора была частым гостем Лероя Биггса. Горацио прихватил распечатки факсов и вернулся к Фрэнку.

– Вот: Лерой Биггс – председательствовал судья Уэстбрук – Джозеф Джонсон был старшиной присяжных – я был ведущим криминалистом. Лора МакКласки, подружка. Удовлетворён?

– Пойду арестую её, – Фрэнк встал. – Хочешь посмотреть?


Глава 7

– Лора МакКласки, вы арестованы по подозрению в убийстве судьи Рэндольфа Уэстбрука, Джозефа Джонсона и покушении на убийство лейтенанта Горацио Кейна. Вы имеете право хранить молчание…

Горацио снова стоял за стеклом, невидимый, и наблюдал, как женщина усиленно доказывает свою правоту.

На этот раз без слёз.

– Никого я не убивала, идиот! – хрипло и сердито кричала она. – Я сбила какого-то старого пьяницу, вылезшего на дорогу. Это был несчастный случай. Я даже не знаю остальных!

– Заткнись, – тихо сказал Фрэнк. Закончил зачитывать её права и сделал знак офицеру. – Организуйте её отправку в тюрьму.

– Вы не можете держать меня здесь! Мне нужно покормить животных дома!

– Полагаю, об этом нужно было подумать заранее. Допрос завтра, дорогуша. Собирайся с мыслями.

Фрэнк закрыл за собой дверь допросной и потянул Горацио за руку:

– Пошли, напарник. У меня от неё голова болит.

– У неё действительно есть животные? – спросил Горацио, пока они ждали лифт.

– Я видел пару лошадей. Довольно тощих, но они не будут сегодня голодать. Как только убедимся, что хозяйку заперли, я вызову службу охраны животных.

– И получишь мой ордер?

– Хорошо, хорошо! – усмехнулся Фрэнк. – Первым делом с утра. Обещаю, она никуда не денется, а сейчас уже поздно.

– Полагаю…

– Кстати, Том прислал отчёт. В организме Джонсона не было алкоголя или наркотиков, так что он не был "каким-то старым пьяницей", а столкновение его не убило. Он умер от сердечного приступа вскоре после него.

– И всё-таки это убийство, Фрэнк.

– О, я знаю. Пока ловкач-адвокат не докажет, что он умер из-за болезни сердца. Но есть ещё судья и её нападение на тебя. Хотя я не думаю, что она сознается.

– Посмотрим, что найдётся завтра в её доме. Если сумеем прижать её уликами, признание не понадобится.

– Мне можно с вами?

– Конечно. Почему ты спрашиваешь? Я собирался взять ещё и Эрика. А как же допрос?

– Подождёт, – потёр руки Фрэнк.


***

Жилище Лоры МакКласки гордо именовалось фермой, но представляло собой пару ветхих сараев и старый трейлер. Там действительно были две тощие лошади, пасущиеся на практически голом поле. На приехавшие машины они посмотрели с надеждой и побежали к забору.

– Они хотят есть, – пробормотал Эрик, – видно, их содержат впроголодь.

– Мы вызовем помощь для них, но сначала закончим обыск, – сказал Горацио. – Не хочу, чтобы здесь топтались лишние люди. У нас есть ключи, Фрэнк?

– Чёрт, – Фрэнк благодушно улыбнулся. – Забыл спросить.

– Эрик, ломай дверь.

Эрик достал из "хаммера" лом, но это не понадобилось, дверь трейлера открылась от резкого рывка. Горацио мог бы поклясться, что Фрэнк выглядит разочарованным.

– Каков план действий?

– Мы с тобой осмотрим трейлер. Эрик, осмотри сараи. Будь осторожен – кто знает, что она там держит.

Трейлер был пропитан обычными запахами сырости и пищи, но внутри было довольно опрятно. Фрэнк начал с одного конца, Горацио с другого, они работали в тишине, внимательно осматривая ящики, простукивая пол и стены, отодвигая всё движущееся, изучая каждый клочок бумаги.

Прошло всего десять минут, когда Эрик показался в дверях.

– Идите посмотрите, что я нашёл.

– Просто скажи, – ответил Горацио, оборачиваясь вместе с Фрэнком.

– Разбитый чёрный внедорожник.

– Хорошо. Я так и думал, – Горацио улыбнулся. – Вызывай эвакуатор и везите его в лабораторию. Осторожнее с передней частью. Она должна быть покрыта уликами.

– О, да. Я видел кровь и волосы, – Эрик вышел, вытаскивая телефон.

– Ты знал? – Фрэнк внимательно посмотрел на Горацио.

– Разумеется, нет. Но надеялся. Подозревал. Куда ещё он мог деться?

– Таким образом, мы сможем связать её с судьёй. Остаётся только связать с тобой.

– Может, мы и не сумеем этого доказать, – пожал плечами Горацио. – Это неважно. Давай продолжим обыск, может, ещё чего найдём.

Они продолжили искать.

– Я нашёл пистолет, – объявил Фрэнк. – У неё под подушкой.

– Полагаю, мне повезло, что она не подстрелила меня тогда, – сухо заметил Горацио. Он боролся с заклинившим ящиком. – Давай! – пробормотал он.

– Мало каши ел? – усмехнулся Фрэнк.

– Я хочу найти улики, а не уничтожить их, – внезапно ящик поддался, и бумаги разлетелись по полу. – Чёрт возьми!

С ворчанием заставив согнуться своё ещё не зажившее до конца колено, Горацио подобрал бумаги. Разложил их на столе, где свет был лучше.

– Джек-пот, – пробормотал Горацио через несколько минут.

– Что у тебя? – Фрэнк подошёл ближе.

На столе лежала стенограмма суда над Лероем Биггсом.

– И это, – Горацио подвинул детективу рукописный лист и наблюдал, как изменяется лицо Фрэнка, пока тот читает список. – Пресловутый дымящийся пистолет.

– Господи боже, она всех записала, – пробормотал Фрэнк. – Судья, прокурор, свидетели, присяжные… С адресами… И не только… Полагаю, надо проверить, не убила ли она кого-то ещё, о ком мы не знаем.

– Нет необходимости. Она пометила крестиками свои успехи.

– Эй, Келли тоже в этом списке.

– Я знаю – она давала показания. Не говори ей, Фрэнк. Теперь это неважно.

– Не скажу. Этого хватит? А то я умираю от желания посмотреть, как она будет выкручиваться. О, если ты не хочешь сам её допросить…

– Я бы не хотел. Пока. Очевидно, она меня узнает. Давай оставим это как неприятный сюрприз для неё. Посмотрим, что она скажет тебе, для начала. Ты можешь возвращаться, если хочешь. Мы с Эриком подождём эвакуатор.

– Мы прижмём её, – сказал Горацио, найдя Эрика в меньшем из двух сараев. – Мы нашли список жертв. А что у тебя?

Эрик поднял взгляд, сидя на корточках.

– Собака-мама и четыре щенка. Совсем маленькие и очень слабые. Знаешь, она не издала ни звука… – он встал. – Я дал ей немного воды.

– Тебе лучше вызвать службу охраны животных, – вздохнул Горацио. – Можно добавить жестокое обращение с животными к остальному. Ты слышал, что я сказал? Мы прижмём её. Список плюс машина…

– Значит, теперь ты можешь перестать опасаться?

– Я и не опасался! Разве я?..

– Ты был немного… нервный. А кто бы на твоём месте не нервничал… Я позвоню и потом подготовлю внедорожник к транспортировке. Ладно?

Горацио сел на тюк сена и смотрел, как сука кормит щенков. Или пытается. Она была такой тощей, что казалось, вот-вот испустит дух. Люди жестоки… Собака посмотрела на него доверчивыми карими глазами и неуверенно вильнула хвостом.

– Да, псина, теперь ты знаешь, что мир не так уж хорош. Много плохих людей.

Теперь ты разговариваешь с собаками, Горацио… Наверное, это старость.

Наконец он услышал грохот эвакуатора и встал.

– Всё наладится, псина, я обещаю.

Горацио осторожно закрыл дверь сарая и пошёл руководить погрузкой.


Глава 8

Они выехали за эвакуатором на шоссе и встретили офицеров службы охраны животных, направляющихся на ферму.

– Рад, что этой собаке окажут помощь, – пробормотал Эрик. Взглянул на Горацио. – Ты любишь собак?

– Больше, чем думал. С тех пор как Сесиль завела этого маленького монстра, Себастьяна. У него… есть характер.

Они ехали некоторое время в молчании, потом Эрик неожиданно рассмеялся.

– Что?

– Просто подумал: эта женщина убила двух человек и угробила две машины в процессе. Весьма расточительно.

– Полагаю, она собиралась изменить почерк. Мы нашли пистолет в её трейлере. Хотя автомобиль создаёт своего рода щит между убийцей и собственно убийством. Выстрел – более близкий и личный способ. Ей могло не хватить смелости.

– Я просто рад, что мы поймали её.

– Теперь нужно собрать все улики воедино…

Это оказалось очень просто. Эрик обработал машину снаружи, Горацио внутри, и внедорожник с готовностью предоставил улики наезда на судью Уэстбрука и его собаку. Внутри были отпечатки только одного человека. И это была Лора МакКласки.

– Вот и всё, – Горацио стянул перчатки.

– Взгляни на это, – Эрик приподнял что-то пинцетом.

– Что это?

– Волос.

– Ты их достаточно нашёл.

– Но этот рыжий, – Эрик аккуратно поместил его в пакет для улик. – Зацепился за разбитую фару. Мы ещё и наезд на тебя докажем.

– С одним волоском? – пожал плечами Горацио. – В любом случае, это не имеет такого уж значения, не так ли?

– А я думаю, что имеет, – твёрдо сказал Эрик. – И у нас есть, что ей предъявить.

– Пойду взгляну, как дела у Фрэнка.

Но перед этим Горацио поднялся в свой кабинет и позвонил главному прокурору штата:

– Джерри? Горацио… Я просто хотел тебя заранее предупредить – мы взяли убийцу судьи Уэстбрука.

Джеральд Даффи, как обычно, был полон энергии.

– Это лучшая новость за последнее время. Это точно?

– Ещё не совсем, но скоро будет настолько точно, насколько это возможно. Она также убила другого человека – Джозефа Джонсона.

Горацио обрисовал ситуацию.

– Какая очаровательная женщина, – пробормотал прокурор.

– А ещё она пыталась убить меня…

– Боже мой, Горацио! Ты серьёзно? Что, она тебя сбила?

– Да, но я отделался синяками. О, и можешь добавить обвинение в жестоком обращении с животными, если сочтёшь это уместным в деле об убийстве.

– Ты не поверишь, но если жюри начнёт ей симпатизировать, только такая деталь и расставит всё по местам. Собери всё, что сможешь, Горацио. Я решу, что пускать в дело.

Они поговорили ещё немного. Горацио нравился Джеральд Даффи. За его внешним добродушием скрывался острый ум, обширные знания закона и чутьё на присяжных. Горацио всегда был спокоен, когда процесс вёл Джеральд.

– Я должен идти, Горацио, – сказал Даффи на прощание. – Береги себя, друг мой. Ненавижу терять самых лучших из хороших парней.

– Ты тоже, Джерри.

Горацио отправился искать Фрэнка и обнаружил его за очень поздним ланчем.

– Ну?

– У меня перерыв. Она пока всё твердит "без комментариев, без комментариев". Скучно.

– Это не имеет особого значения. Улики достаточно сильны.

– И всё же хорошо бы сломать её. Получить признание. Она хитрая штучка…

– Я только что разговаривал с Джеральдом Даффи, сказал ему, чего ожидать, – сказал Горацио.

– Он был в восторге, не сомневаюсь.

– Ну, судья был его другом. Он сказал, единственная проблема, которую он видит, это возможность прикинуться невменяемой.

– Что она и сделает, разумеется.

– Вероятно. Я имею в виду, такая месть за подонка вроде Биггса? Это должен быть роман века. Не верю ни на минуту. Бог знает, что ей двигало. Хотя… – Горацио задумался. – Убийцы привлекают этих странных женщин. Помнится, Тед Банди получил шесть брачных предложений. Но, как заметил Джерри, юридическое определение невменяемости уже не подходит. Она планировала всё это, выслеживала свои цели, изучала их привычки, это явная преднамеренность. Другая проблема в том, действительно ли она убила Джонсона, но нет сомнений в том, что у неё было такое намерение. Так что да, я бы сказал, он с нетерпением ожидает этого дела. И он сказал, что будет добиваться смертной казни.

– Заманчиво… – Фрэнк встал. – Пойду ещё разок попробую расколоть её. Заходи, если захочешь.

– Возможно, чуть позже.


***

Глаза Лоры МакКласки сузились, она узнала Горацио сразу, как только он вошёл в допросную.

– Ты!

– Я, – спокойно сказал он. – Цел, как видите.

– Ублюдок… – пробормотала она себе под нос.

– Лора, я уверен, что детектив Трипп уже сказал вам, что у нас есть всё, что нужно, так что я просто удовлетворяю своё любопытство. Как вы узнали, что я буду на той улице?

Она долго смотрела на него, потом сказала:

– Отключите диктофон.

Горацио кивнул Фрэнку, и тот выполнил просьбу.

– Я ездила вокруг, решая, где и как доберусь до тебя. Глазам своим не поверила, когда увидела, как ты идёшь по улице без какого-либо прикрытия. Твои волосы трудно с кем-то спутать, лейтенант Кейн.

– И вы не устояли, да?

– Нужно было выждать, – пожала плечами она. – Я недооценила обстановку, но это была моя первая попытка, и мне, очевидно, нужна была практика. Было больно?

– Ещё один вопрос. Почему?

– Почему ты?

– Нет. Зачем все эти убийства? Не для Лероя же Биггса.

– Я любила его. Мы собирались пожениться.

– Правда?

– Тебе не понять. Он был весёлым, чутким…

Горацио слышал, как Фрэнк фыркнул, но сам просто кивнул. Не было смысла спорить с ней. Он повернулся, чтобы уйти.

– Вы не должны были казнить его, – добавила Лора. – Это варварство.

Горацио обернулся с яростью в глазах.

– Странный выбор слов, Лора… Нет ничего более варварского, чем сбить старика и его собаку.

– Мне жаль собаку, но я не могла ей помочь. По меньшей мере, он не был привязан к каталке, и ему не вводили яд в вену.

– Вы против смертной казни. Я понял. – Горацио снова развернулся к выходу, но уже в дверях оглянулся. – Вот что я скажу, Лора… Вы просто получили шанс испытать это на себе. Надеюсь, оно того стоило.

@темы: CSI:Miami, перевод, фанфики, ФБ-2014, Горацио Кейн, Фандомные игры

---

То, что имеет значение

Название: То, что имеет значение
Переводчик: Tinka1976
Бета: Тайлин
Оригинал: "Things Do Matter" by Belle Goode, разрешение на перевод получено
Ссылка на оригинал: "Things Do Matter"
Размер: миди, 8982 слова в оригинале / 7538 слов в переводе
Канон: CSI: Miami

Персонажи: 

Горацио Кейн

, 

Келли Дюкейн

, 

Эрик Делко

, 

Наталья Боа Виста

, упоминается 

Тим Спидл

Категория: джен
Жанр: драма, детектив
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Молодая девушка убегает от человека, похитившего их с братом. Удастся ли Горацио и его команде спасти её, или у судьбы свои планы на этот счёт?
Примечание/Предупреждения: упоминание о жестокости, авторский рейтинг NC-17

Она бежала по пристани, не разбирая дороги. Просто знала, что нужно бежать, а мостки казались безлюдными. Горацио поднял глаза и увидел, что девушка в такой панике, словно она спасает свою жизнь. Она пробежала под лентой, ограждающей место преступления, на котором они работали, и Горацио окликнул её:

– Мэм? – Фрэнки его даже не услышала. – Мэм, не надо! Это не... мэм?! – закричал он, увидев, как она сиганула с мостков и скрылась под водой. – Эрик! – Горацио отбросил свой пистолет и снял пиджак. – Келли, вызови "скорую", – и он прыгнул вслед за девушкой. Вынырнул и увидел Эрика справа от себя. – Видишь её?

– Нет. Но сегодня передавали штормовое предупреждение.

– Мы должны найти её, – Горацио обернулся и увидел тёмно-рыжие, почти красные волосы в воде. – Там! – крикнул он, когда девушка всплыла и начала кашлять.

Ей казалось, будто что-то хватает её за ноги и тянет под воду. Что случилось с ней? Затем, словно это происходило в каком-то странном параллельном мире, она почувствовала, как её схватили за руку, и её тело стало подниматься вверх.

– Вот так, милая, – Горацио оглянулся через плечо. – Эрик!

– Я здесь! – Эрик побежал туда, где его босс уложил девушку на песок.

Горацио прижал пальцы к её шее под подбородком.

– Пульса нет, – и он начал непрямой массаж сердца. Потребовалась пара нажатий, чтобы девушка начала кашлять. – Хорошая девочка. Дыши, будь умницей. Можешь вдохнуть?

Она продолжала кашлять, а лицо этого мужчины расплывалось перед её светло-зелёными глазами. Мужчина? Ей нужно идти. Нужно убираться отсюда. Она вздохнула, перевернулась на живот и попыталась встать, избавившись от остатков проглоченной воды.

– Мэм.

– Мне… нужно… идти, – выговорила она между вздохами. – Он… найдёт… меня.

Горацио понял, что девушка обессилела, когда её тело распласталось по песку. А когда он перевернул её, то заметил и подбитый глаз, и рассечённую губу, и синяки, покрывающие шею, грудь, руки и спину.

– Теперь никто не причинит тебе вреда.


***

– Решил искупаться? – спросила Келли, когда Горацио подошёл к "скорой" вместе с парамедиками.

Он покачал головой.

– Поезжай с ней в госпиталь, пусть с ней постоянно кто-нибудь находится. Она убегала от кого-то и была готова даже умереть ради этого, – он снова покачал головой. – Она боится меня до смерти. Может, тебя не испугается, – и пошёл прочь.

Келли видела, как Горацио обеспокоен этим. Пока он заканчивал работу на месте преступления, Келли поехала с девушкой и оставалась в больнице до тех пор, пока для бедняжки не сделали всё возможное.

Медсестра с удивлением заметила, что девушка ужасно избита, но мало того, некоторые синяки на её теле оставлены по меньшей мере неделю назад.

Келли схватилась за телефон.

– Говори.

– Нет признаков сексуального насилия, но кто-то очень жестоко обращался с ней. Она ещё не проснулась, но медсестра утверждает, что это продолжалось какое-то время.

– Ну, хотя бы это мы знаем. Я возвращаюсь в лабораторию, начну обрабатывать улики. Держи меня в курсе.

Келли повесила трубку и посмотрела на девушку. Горацио был не на шутку обеспокоен тем, что она испугалась его. Келли знала, как трудно ему иметь дело с запуганными людьми. Домашние тираны приводили Горацио в бешенство, он ненавидел их больше всего на свете.

Келли увидела, что девушка слегка шелохнулась, а её глаза приоткрылись.

– Привет.

Девушка задышала чаще, и Келли заметила, как участился её пульс, когда она открыла глаза.

– Тише. Успокойся.

– Где я? – прошептала она, прерывисто дыша.

– В госпитале. Майами, Флорида.

– Кто вы?

– Меня зовут Келли Дюкейн.

– Вы коп?

– Криминалист из полиции Майами-дейд, – кивнула Келли. – Как тебя зовут, милая?

– Как я сюда попала?

– Какое совпадение, я собиралась тебе задать этот же вопрос. Помнишь, как прыгнула в воду сегодня утром?

Она прикрыла глаза, вспоминая.

– Я убежала, – на её глазах выступили слёзы. – Джоуи. Где Джоуи?

– Успокойся. Утром с тобой никого не было.

– Нет, это… это неправильно, – она задумалась. Келли видела, что воспоминания даются ей тяжело. – Нет, Джоуи был со мной, когда я была на пляже утром. Он... он... – она подняла глаза на Келли. – О, боже. Мы должны идти. Я должна идти. Я должна найти его, – и она попыталась встать.

– Дорогая, тебе нужно успокоиться. Врачи сказали, ты сильно обезвожена и истощена, не говоря уж о том, что ты покрыта синяками с головы до ног.

– Это не имеет значения! – взмолилась она. – Вы не понимаете. Он же убьёт его!

– Хорошо, начнём с самого начала.

Девушка с трудом села и начала отдирать датчики:

– Времени нет. Нужно идти. Немедленно.

– Ты не можешь. Слушай, скажи мне, где он, и я пошлю туда людей.

– Я не могу! Я не знаю, как объяснить. Могу показать. Прошу вас, он же причинит ему боль!

– Дорогая, кто такой Джоуи?

– Он мой младший брат.

– У кого он?

– Я… Я не знаю. Он схватил нас в Атланте и привёз сюда.

– Давно это случилось?

Она покачала головой и прикрыла глаза.

– Какой сейчас месяц?

– Ты не знаешь… – Келли не закончила вопрос, не веря своим ушам, затем глубоко вдохнула. – Сейчас июнь.

– Шесть месяцев назад.

– Вы пропали шесть месяцев назад?

– О тех, кто попал в приют, люди не очень-то заботятся, – она пожала плечами и слезла с кровати. – Теперь прошу вас, пойдёмте. Я должна найти его.

– Мне нужно позвонить боссу. – Келли заметила выражение её лица и добавила: – Не беспокойся, он из хороших парней.

Взгляд девушки помутнел:

– Нет больше хороших парней.

– Слушай, Эйч, – сказала Келли, когда Горацио снял трубку. – Она очнулась. С ней был маленький мальчик, когда всё началось сегодня утром, и она говорит, что ей нужно его найти. Ты кого-нибудь видел там сегодня?

Горацио задумался:

– Нет. Я буду ждать тебя там, прочешем всё заново.

– Договорились, – и Келли взглянула на девушку. – Пошли.

– Фрэнсис, – сказала та.

– Прости? – обернулась Келли.

– Меня зовут Френсис Кэмпли. Но я ненавижу, когда меня называют так, поэтому прошу звать меня Фрэнки.

– Что ж, пошли, Фрэнки, – улыбнулась Келли. – Давай найдём твоего брата.


***

Когда они добрались до пристани, Фрэнки вышла из "хаммера" и заметила поджидающего их мужчину. На мгновение его черты расплылись, и ей пришлось прислониться к боку автомобиля.

– С тобой всё в порядке? – спросил мужчина, направляясь к ней.

– Нет, – ответила за неё Келли. – Она истощена, обезвожена и с головы до пят покрыта синяками, но она не остановится, пока не найдёт брата, – Келли встала между ними. – Фрэнки Кэмпли, Горацио Кейн.

– Я должна найти его. Вы не понимаете. Он убьёт его!

Горацио увидел, как из её глаз покатились слёзы.

– Ладно. Ты помнишь, где в последний раз видела его?

Фрэнки с облегчением выдохнула. Они действительно собирались помочь ей. Она повернулась к мосткам, затем посмотрела в противоположном направлении.

– Там, – она указала на два холма вдалеке.

Они приступили к поискам и прошли около мили, когда Фрэнки нашла небольшой участок, выглядевший так, словно в нём было вырыто убежище.

– Здесь. Вот тут я его оставила. Сказала ему ни к кому не выходить, кроме меня. Я пошла за помощью, но потом… – Фрэнки тяжело задышала, вспомнив. – Он поймал меня. Вот почему я побежала. Он обнаружил меня. Наверное, он схватил Джоуи. Он забрал его. О, боже, – она опустилась на песок, пытаясь сдержать панику.

Горацио наблюдал, как горечь потери искажает её лицо.

– Кто забрал его?

– Мужчина, – она глубоко вздохнула. – Это всё, что я о нём знаю. Нам всегда завязывали глаза с тех пор, как он нас схватил.

– Но ты сказала, что это было шесть месяцев назад, – напомнила Келли.

– Нас возили туда-сюда, – кивнула Фрэнки, – но каждый раз, когда мы переезжали, нам завязывали глаза, а когда мы не переезжали, мы были в тёмных помещениях. Я только сегодня утром впервые смогла хорошенько рассмотреть этого человека.

Горацио присел рядом с ней и замялся, заметив вспышку страха в её глазах.

– Откуда ты родом?

– Атланта. Слушайте, я уже проходила всё это с Келли.

Он изучающе посмотрел на неё.

– Ты не доверяешь людям, не так ли?

– Люди не давали мне ни малейшего повода доверять им, – Фрэнки отвела взгляд. – Когда бы то ни было, – добавила она шёпотом.

Горацио поднял взгляд на Келли, которая как раз закончила разговор по телефону.

– О том, что они пропали, никто не заявлял.

– Что?

– Мы приютские, – пояснила Фрэнки. – До нас никому нет дела.

– Мне есть дело, – заметив отчуждение в её взгляде, вздохнул Горацио.

– Да, верно, – она пожала плечами, встала и пошла вперёд.

– Выясни всё, что сможешь, – сказал Келли Горацио и последовал за девушкой. – Вспомнила что-нибудь?

– Нет, – покачала головой она. – Он… Он дал мне наркотики вчера.

Горацио видел, что она очень старается вспомнить всё как можно точнее. Потому что верит, что от этого зависит жизнь её брата.

– А прежде он давал тебе наркотики?

– Пару раз, – по её спине пробежала дрожь.

– И что происходило с тобой, когда он это делал?

– Я не… Я не… – Фрэнки обернулась и взглянула ему в лицо. – Слушайте, не имеет значения, что происходило со мной, и разговоры об этом не помогут нам найти Джоуи.

– Хорошо, тогда скажи мне что-нибудь, что поможет. Как выглядел тот человек, который схватил вас?

Она задумалась.

– Он шатен, очень коротко стрижен. По-военному коротко. И мне кажется, глаза у него зелёные. Крепкий. Мог тащить меня и Джоуи разом. Помню, однажды он тащил нас через лес, и моя повязка съехала. Он был одет в камуфляж и армейские ботинки. Джоуи девять, у него светлые волосы и голубые глаза. Он одет в зелёную футболку, джинсы и старые теннисные туфли, которые просят каши.

Горацио видел, как трясло Фрэнки, пока она рассказывала. Через что пришлось пройти этой девушке? Зазвонил его телефон, и Горацио ответил на звонок.

– Мне придётся уйти, – сказал он, закончив разговор. – Тебе нужно вернуться в больницу.

– Нет. – Их взгляды скрестились. – Нет, пока мой брат не окажется в безопасности.

Горацио секунду изучающе смотрел на неё, потом решительно кивнул:

– Поедешь со мной, – он проводил взглядом направившуюся к внедорожнику Фрэнки и обернулся к Келли. – Подержи её в машине так долго, как только сможешь.

– Ладно. Но почему?

– Потому что мы отправляемся на горящий склад. Там в здании тело.

Келли кивнула, чувствуя, как сердце проваливается куда-то в живот.

– Поехали.


***

Фрэнки смотрела на вырывающиеся языки пламени. К тому времени, когда они подъехали, Горацио уже поговорил с начальником пожарной команды.

– Келли, почему мы здесь?

– Мы будем исследовать место преступления.

– Они думают, что это поджог?

– Да.

– Тогда что мы будем делать с… – она запнулась. – Мой брат там?

– Дорогая, мы никак не можем этого знать.

– Но вы думаете, это возможно?

– Я этого не говорила.

Но выражение глаз Келли говорило другое.

Фрэнки выскочила из внедорожника, а дальше всё произошло быстро, но виделось, будто в замедленной съёмке. Келли окликнула Горацио, он поднял взгляд, чтобы увидеть, как сбывается то, чего он боялся. Фрэнки бежала прямо к зданию. Горацио крикнул всем, кто мог его услышать: "Остановите её!", – но она сумела увернуться.

Она бежала к тому единственному, кто имел значение, и была почти у цели, когда чья-то рука обхватила её поперёк живота и повалила на землю.

– Нет, милая. Тебе туда нельзя.

– Он ведь там. Там?

– Мы не знаем.

– Нет! – выкрикнула Фрэнки и заплакала.

Ещё несколько секунд она боролась, потом перестала. У неё не было сил бороться дальше. Она закрыла глаза и почувствовала, как Горацио отводит волосы с её лица.

– Тише. Мы ещё ничего не знаем.

– Это неправильно. Я не должна была оставлять его! Я никогда не должна была его оставлять! – Фрэнки вцепилась в лацканы пиджака Горацио и прижалась к нему, крича и плача.

Она чувствовала. Джоуи был в этом здании. Фрэнки была удивлена тем, как долго Горацио держал её в объятиях. Он просто сидел на земле, чтобы хоть как-то помочь ей, но этого никто и никогда не делал для Фрэнки за всю её жизнь.

Она не запомнила, что было дальше, но очнувшись в следующий раз, она услышала, как Келли и Горацио говорят о том, что вернулся ДНК-анализ, который подтвердил, что это был именно Джозеф Уильям Хейнс. Что он умер от отравления угарным газом, а ещё они обнаружили, что Фрэнки и Джоуи не были биологическими родственниками.

– Есть кое-что ещё, что ты должен увидеть, Эйч.

Он взглянул на лист бумаги в руках Келли, и его сердце чуть не остановилось.

– Это правда?

– Наталья проверила три раза, – кивнула Келли. – Положительно.

Горацио сложил лист и положил себе в карман, затем пристально взглянул на снимки, прикреплённые к изголовью больничной кровати.

Глаза Фрэнки были едва приоткрыты, и Горацио понимал, что она ещё не вполне пришла в себя. Келли обошла кровать и села рядом с ней.

– Привет, Фрэнки.

Она сглотнула и по выражению глаз Келли поняла, что они выяснили.

– Это был он.

– Да, дорогая, – кивнула Келли. – Мне очень жаль.

По щеке Фрэнки скатилась слеза.

– Мы провели ещё один тест крови. Джоуи не был твоим биологическим братом.

– Моя мать вышла замуж за его отца, и он был мне только сводным братом, – покачала головой Фрэнки. – Но когда отчим убил мою маму, и нас отправили в приют, мы оказались вместе, и так и повелось. Я отказалась отпускать его от себя. Всё, что у нас было – это мы сами, и никто не заботился о нас, кроме нас самих.

– Сколько тебе было, когда убили твою мать?

– Восемь. Джоуи всего три. Позже я узнала, что его отец убил его мать тоже, прежде чем приняться за мою.

– Ты помнишь его имя?

– Я никогда не забуду его имени. Или его лица. Его звали Майкл Джозеф Хейнс. Я слышала, его убили в тюремном дворе во время разборки, когда он уже ожидал освобождения.

– Ты что-нибудь слышала, пока вы были в плену у этого человека, или во время побега?

– Он говорил, только когда был пьян, – покачала головой Фрэнки. – А это бывало не слишком часто. Он всегда говорил о девушке по имени Джули, которая ушла.

Келли заметила, что Фрэнки снова затрясло.

– Успокойся. Мы должны поймать этого человека. Ты права. Никто не заявил о том, что вы пропали, и это может повториться, если мы не остановим его.

Фрэнки прикрыла глаза.

– Я не знаю, чем ещё могу помочь, кроме того, что я уже рассказала.

– И это нормально. Теперь ты под нашей защитой, так что ты не пропадёшь снова.

Она покачала головой и криво улыбнулась:

– Технически мы и сейчас не пропали. А одного из нас даже нет в живых больше.

– Это так, и я сожалею об этом, но это не моя вина.

– Это всегда ничья вина! – Фрэнки умолкла. Действительно ли она винит эту женщину? Она закрыла глаза и снова покачала головой. – Простите. Я не это имела в виду, – она пожала плечами. – Ну, то есть это, но не вас.

– Тебе не очень-то повезло с взрослыми в жизни, да?

– Мать не заботилась обо мне первые шесть лет моей жизни, – покачала головой Фрэнки, – отчим зверски избивал нас с Джоуи, пока не убил мою маму, государству было плевать, никому из приёмных родителей не было до нас дела, учителя переводили меня из класса в класс только потому, что я была "сироткой", и, как мне всегда говорили, даже моему отцу не было до меня никакого дела, поэтому он бросил меня.

– Кто говорил тебе это? – спросил Горацио, обнаруживая своё присутствие.

Фрэнки взглянула на него. Она говорила всё это, чтобы оттолкнуть его, но Горацио был так обходителен с ней возле горящего склада. Фрэнки глубоко вздохнула и отвела глаза.

– Все, – она вытерла покатившиеся по щекам слёзы. – Моя мама начала. Потом все приёмные родители при расставании. Им нравилось мне втирать, что у меня не может быть семьи. Что мы с братом так плохо себя ведём, что неудивительно, как нас футболят с место на место, и что никто не хочет нас. Что если бы мы только… – она подавилась последними словами и покачала головой. – Это не имеет значения. Просто – все.

Не желая давить на неё, Горацио оставил эту тему.

– Мне жаль, что твой брат был убит. Но я твёрдо намерен с этого момента заботиться о твоей безопасности, и будь уверена, этот человек никогда не совершит ничего подобного.

Пристально глядя на Горацио, Фрэнки с удивлением осознала, что и в самом деле поверила ему. Она ничего не сказала и отвела глаза, а он развернулся и вышел в коридор. Вытащил из кармана лист бумаги, ещё раз внимательно рассмотрел, сложил обратно и отправился на поиски Эрика.


***

Эрик смотрел на лист бумаги.

– Это невозможно! Я бы знал.

– Я чувствовал то же самое.

– Кто обнаружил совпадение?

– Наталья.

Эрик встал и направился прямо к ней с бумагой в руке. Шлёпнул лист на стол рядом с Натальей.

– Это правда?

Даже не взглянув на лист, она кивнула.

– Я проверяла три раза. И каждый раз получала тот же результат.

Он смотрел на неё почти с отчаянием.

– Я бы знал.

– Нет, если бы никто не сказал тебе.

– Это чушь, Наталья!

– Я не знаю, – возразила она. – Меня тут тогда не было.

Эрик был зол, но понимал, что злится не на того человека. Потому что того, с кем должен бы был состояться этот разговор, не было. Эрик покачал головой.

– Извини. Мне очень жаль. Просто… Ты уверена?

Наталья кивнула.

– Абсолютно. Никакой ошибки.

– Хорошо, – Эрик вышел, положив лист к себе в карман. Завернув за угол, он увидел своего босса. – Что теперь?

– Мы дадим этой девушке шанс, которого ещё ни у кого никогда не было. Что подразумевает, что мы найдём человека, по вине которого она оказалась в Майами вместо Атланты.

Эрик кивнул, соглашаясь с тем смыслом, который это давало ему самому. Не то чтобы этот смысл ему нравился, зато это давало девушке шанс.

– С чего начнём?

– Вернёмся на пристань.


***

Келли подняла взгляд, услышав, как резко возросла частота сердечных сокращений на мониторе. Лицо девушки кривилось, словно от боли. Келли наклонилась вперёд и взяла её за руку.

– Фрэнки?

– Нет, – Фрэнки заметалась, её дыхание стало прерывистым.

– Фрэнки? Проснись, дорогая.

В дверях показался Эрик.

– Она в порядке? – спросил он, увидев девушку.

– У неё кошмар, – Келли сжала руку Фрэнки. – Давай, малышка. Просыпайся.

Внезапно у Фрэнки перехватило дыхание, а её глаза широко открылись.

– Келли! – сказала она, успокаиваясь, хотя дышала ещё тяжело.

– Вот так. Дыши, это был просто плохой сон.

Фрэнки сделала глубокий вдох, потом ещё раз. Потом её дыхание сбилось: она увидела мужчину, стоящего возле Келли.

– Дорогая, всё в порядке. Это Эрик Делко. Мы вместе работаем. Вчера он помогал Горацио вытащить тебя из воды.

Фрэнки посмотрела на него долгим взглядом и ничего не сказала. В этот миг Эрик увидел явное сходство и понял, что нет никаких сомнений в том, чья кровь течёт в ней.

– Он помогает найти человека, который похитил вас с братом.

– Привет, – простодушно добавил Эрик.

Фрэнки, наконец, немного успокоилась и ответила на приветствие.

– Я просто решил зайти и узнать, не вспомнила ли ты ещё чего-нибудь.

Она закрыла глаза и покачала головой.

– Всё в порядке. Просто подумай и попытайся вспомнить. Всё, что сможет помочь. Мы нашли следы обуви, которые сейчас обрабатываются, а возле склада вчера видели BMW, отъехавший как раз перед тем, как туда вызвали пожарных.

На глаза Фрэнки навернулись слёзы, но она не позволила им скатиться. Нужно было просто принять случившееся. Потом ей в голову пришла другая мысль:

– Что будет с Джоуи?

Келли и Эрик умолкли и переглянулись.

– В большинстве таких случаев тела забирают домой.

– А если дома нет?

– Знаешь, что? – сказал Эрик. – Не беспокойся об этом. Мы гарантируем, что позаботимся о нём, где бы ни был его дом, когда всё это закончится. А пока он останется у нас, пока наше расследование не завершится.

Фрэнки кивнула, позволив слезинке скатиться по щеке. Что он имел в виду под этим "где бы ни был его дом"? Она глубоко вдохнула, откидываясь на подушку и закрывая глаза.

– Дорогая, я выйду с Эриком на секунду, ладно? – сказала Келли.

Фрэнки кивнула, хотя уже не понимала, что ей говорят.

Эрик смотрел на девушку, скрестив на груди руки и беспокойно наморщив лоб.

– Что с ней такое, на самом деле?

Тяжело вздохнув, Келли тоже скрестила руки.

– Ей многое пришлось вынести. Кто бы это ни был, он избивал её. И мы нашли аминазин в её организме…

– Погоди, аминазин? Нейролептик?

– Сильнейший транквилизатор для тех, кто в нём не нуждается, – кивнула Келли. – Он причина потери памяти и путаницы в воспоминаниях. Она всё ещё обезвожена, и врачи говорят, что потребуется не менее месяца, чтобы избавиться от последствий недоедания. Она прошла долгий трудный путь, и это всё, что мы знаем. Она не помнит, а может и не вспомнить, что было с ней в последние шесть месяцев. – Келли внимательно посмотрела на него. – Эйч сказал тебе, не так ли?

– Да, – кивнул Эрик. – Что ты об этом думаешь?

Келли оглянулась на девушку.

– Думаю, я это вижу.

– Я тоже, – снова кивнул Эрик, соглашаясь. Затем покачал головой: – Я ещё вернусь, – и ушёл.

Келли понимала, что это была убойная новость и для него, и для Горацио. Она оглянулась на больничную палату. Что ж, если есть на земле место, заслуживающее того, чтобы увидеть его, так это Майами.

Эрик набрал номер и нажал кнопку вызова.

– Да, Эйч, я уже ухожу из больницы.

– Она вспомнила что-нибудь?

– Нет, но когда я пришёл, у неё был кошмар.

– Ладно, я возвращаюсь в лабораторию. Мы получили записи камер со склада, посмотрим, не найдётся ли что-нибудь, – и он повесил трубку.


***

Он смог рассмотреть номера на BMW и увидел мужчину в камуфляже и армейских ботинках, который нёс маленького мальчика. Лицо было прикрыто головным убором, а на камуфляже не было знаков отличия, позволяющих определить звание или род войск.

– Что ты нашёл? – в лабораторию вошёл Эрик.

– Скажи мне, какой род войск использует такой цвет камуфляжа?

– Наземные войска, всё зависит от того, где находится часть, – пожал плечами Эрик.

– Сможешь получить образцы камуфляжа, скажем, из остатков в магазинах?

– Скорее всего.

– Проверим округ и пробьём номера арендованного автомобиля, может быть, удастся идентифицировать нашего вояку.

Эрик кивнул и пошёл за боссом. Они сели в "хаммер" и пристегнулись.

– Так где она будет жить, когда выйдет из больницы?

– Я думаю, с Келли, – пожал плечами Горацио, прекрасно понимая, к чему этот разговор. – По крайней мере, пока мы не убедимся, что она в безопасности. А потом ей решать. Ей семнадцать. У неё есть законное право самой принимать решения.

– Да, но разве ей не только что исполнилось семнадцать? Я думал, это законное право технически не действует пока не пойдёт вторая половина твоего семнадцатилетия.

– Технически не действует. Но после того, что она пережила, думаю, ей плевать на это "технически".

Они проговорили остаток пути до пункта проката.

Горацио снял солнцезащитные очки и вошёл внутрь. У женщины за стойкой были длинные каштановые волосы, струящиеся по спине. Отлично сшитый костюм делал её похожей на модель. На бейджике значилось имя Дженни.

– Здравствуйте, джентльмены. Могу я вам помочь с автомобилем сегодня?

– Не совсем, – Горацио предъявил жетон. – Но я надеюсь, вы сможете помочь кое с чем другим.

– Вот как? – её улыбка исчезла. – Мне вызвать босса?

– Если вы думаете, что это необходимо.

Она неуверенно кивнула и отошла в сторону, едва появился мужчина с мелированными волосами, тёмными бровями и карими глазами.

– Офицеры. Джордж Джонсон, – он протянул им руку. – Могу заверить вас, что мы сдаём машины только достигшим двадцати одного года, и никто несовершеннолетний даже не…

– Сэр, мы тут не по поводу возраста тех, кому вы сдаёте машины.

– О, – с любопытством взглянул он. – Что ж, тогда чем я могу вам помочь?

– Вы сдали в аренду вот эту машину сегодня утром, – Эрик показал снимок BMW.

Джонсон кивнул.

– Вы видели человека, который арендовал её?

– Я нет, но Дженни, вероятно, видела. Всеми бумагами занимается она, – он жестом подозвал свою подчинённую.

– Я хорошо помню его, – сказала она, взглянув на предъявленный Джорджем снимок. – Симпатичный. С ним был маленький мальчик.

– Есть какие-то документы?

– Разумеется! Они здесь. Он сказал, что его зовут Евгений. Предъявил водительские права и всё, что требуется для оформления.

– Нам нужно видеть эти документы, а также все плёнки с ваших камер и всю возможную информацию по машине, номера и есть ли на ней GPS.

– Хорошо, сэр. Всё в порядке?

– Нет. Всё не в порядке, – ответил Горацио. – Эта информация нужна нам как можно быстрее.

– Я принесу всё прямо сейчас.


***

– Как она? – спросил Горацио, входя в больничную палату.

– Спит. Надеюсь, в этот раз её не придётся будить.

– Кошмары?

– Каждый раз, когда она закрывает глаза, – ответила Келли. – Бедная девочка.

– Ну, мы постараемся исправить это. Когда она проснётся…

– Я не сплю, – раздался слабый голос с кровати.

– Здравствуй, милая, – улыбнулся Горацио. – Как ты себя чувствуешь?

– Устала.

– Это из-за тех испытаний, что выпали на твою долю. Врачи говорят, ты сильно истощена. Придётся приложить усилия, чтобы выздороветь.

Она молча кивнула.

– Могу я показать вам фото, мисс Кэмпли?

Фрэнки кивнула, хотя не желала видеть никаких фото. Горацио протянул ей снимок, и Фрэнки задрожала, немедленно залившись слезами. Горацио тут же убрал снимок.

– Ничего, – сказал он, помолчав. – Всё в порядке. Теперь мы им займёмся.

– Пожалуйста, – попросила она с тоской в глазах, – скажите, что вы найдёте этого человека.

– Дорогая, мы как раз этим занимаемся.

Фрэнки кивнула и откинулась на подушку.

Горацио посмотрел на Келли.

– Теперь я побуду с ней. Иди домой и отдохни немного.

– Уверен?

– Я никуда не уйду ещё несколько часов, – кивнул он.

– Хорошо, – сказала Келли, взглянув на уснувшую девушку.

Улыбнувшись, Горацио сел на её место.

Прежде чем выйти, Келли предупредила:

– Она будет спать какое-то время. Если заметишь, что её пульс зачастил – поверь мне, ты услышишь, – постарайся разбудить её.

– Постараюсь, – кивнул он.


***

Келли оказалась права. Фрэнки глубоко вздохнула, её пульс участился, и монитор начал пищать.

– Джоуи, – прошептала она.

Горацио наклонился вперёд и взял её за руку.

– Фрэнки?

– Нет. Оставьте его в покое! – её дыхание стало прерывистым, как и раньше. – Пожалуйста! Не делайте этого с ним!

Она говорила тихо, но достаточно отчётливо, чтобы Горацио мог разобрать слова.

– Фрэнки? Проснись, милая. Это только сон.

Пришёл Эрик. Уже второй раз он приходил и заставал Фрэнки во власти кошмара.

– Эйч?

– Давай, Фрэнки. Это только сон.

Она резко втянула воздух и почти села на кровати.

– Келли.

– Тише. Келли сейчас спит. Она придёт утром. Но я здесь.

– Горацио? – сказала Фрэнки, успокаиваясь.

– Да.

– Я думала… Я думала, вы ушли.

– Нет, милая.

Она откинулась на подушку, но не закрыла глаза.

– Вы уже нашли его?

Эрик подошёл ближе.

– Вообще-то, я собирался рассказать об этом. Мы нашли BMW. Он был брошен на парковке в тридцати милях к северу отсюда. К счастью для нас, BMW недавно оснастили камерами видеонаблюдения, а преступник об этом не знал. Теперь он на синем "шевроле тахо". Мы получаем отчёты наблюдения с воздуха, и все патрули его ищут. Скоро мы его возьмём. Думаю, ты должна знать, что тебя могут вызвать.

Фрэнки посмотрела на Горацио.

– Я должна буду идти в суд?

Горацио отрицательно качнул головой.

– Если у меня будет хоть что-то по этому делу, ты не пойдёшь в суд, – ответил он, вспомнив её реакцию на один только снимок. Горацио накрыл её руку своей. – Не беспокойся об этом. Мы приложим все усилия. Мы постараемся, чтобы об этом даже речи не шло.

Фрэнки верила ему. Снова. Она никогда не верила людям. Но ему она верила. Неважно, что она об этом думала, что-то в его глазах подсказывало ей, что ему можно верить. И не только потому, что он никогда не задавал вопросов или не ожидал от неё кучи всяких вещей, которые она просто не могла бы сделать.

Горацио всё ещё держал её за руку. Он не опасался того, что может привязаться к Фрэнки, и именно поэтому она не боялась тоже. Её жизненный опыт утверждал, что всё это принесёт ей только боль, что Горацио не собирается выполнять ничего из того, что пообещал. Что ему нет никакого дела до того, кто она и откуда. Но в то же время она знала, что Горацио имел в виду именно то, что говорил. Что он действительно сделает всё от него зависящее для того, чтобы она была в безопасности и чтобы привлечь убийцу её брата к ответу. Это было странное чувство.

– Ты выглядишь неуверенной.

– Я не знаю, – пожала плечами Фрэнки. – Я не привыкла, чтобы кто-то делал хоть что-нибудь для меня, – она запнулась, – но это ведь не так?

– Что ты имеешь в виду?

– То, что вы найдёте человека, который убил моего брата, – качнула головой она.

– Найдём, и обязательно заставим ответить за то, что он сделал тебе.

– Но вы же и половины не знаете.

– Мне достаточно того, что я знаю.

– Почему? – на её ресницах снова дрожали слёзы.

Горацио посмотрел на неё с удивлением и печалью.

– Потому что, Фрэнки, так будет правильно.

Слёзы покатились по её щекам.

– Где вы были, когда… – она замолчала. – Неважно, это не имеет значения. Я устала.

Она закрыла глаза, продолжая плакать.

– Мисс Кэмпли, это имеет намного больше значения, чем вы можете себе представить.

Фрэнки смотрела на него, на какое-то время лишившись дара речи.

– Кто вы?

– Мы – люди, которые собираются защищать тебя, – Горацио снова внимательно посмотрел на неё. – Для тебя это непривычный подход, не так ли, Фрэнки?

– Больше, чем вы можете себе представить.

– Ну вот, а теперь это изменится.


***

На следующее утро Келли появилась в палате с улыбкой на лице.

– Привет, Фрэнки.

– Привет, – улыбнулась та.

– Как ты себя чувствуешь?

Фрэнки задумалась.

– Запутавшейся.

– О чём ты, милая?

– О моей жизни.

– Хочешь поговорить об этом?

– Может, позже, – покачала головой она.

– Должно быть, её сегодня выпишут, – Горацио посмотрел на Келли, потом перевёл взгляд на Фрэнки. – Где, мисс Кэмпли, вы хотели бы жить?

На её лице снова отразилось замешательство.

– Я не… Я не понимаю.

– Ну, ты не можешь остаться здесь, и мы даже не будем рассматривать вопрос о твоём возвращении в Атланту, пока у нас нет уверенности, что этот человек не сможет снова тебе навредить. Так что ты можешь жить под опекой в целях защиты, а можешь остаться с кем-то из нас.

– Но я… Я думала, вы просто…

– Спихнём тебя в какой-нибудь приют? – вставила Келли.

Фрэнки отвела взгляд и кивнула.

– Я же говорил вчера вечером, что мы будем защищать тебя, – покачал головой Горацио.

– Да, но…

– Это значит, мы не бросим тебя на съедение, – перебил её он. – Пришло время оказать тебе ту помощь, которой ты заслуживаешь, вне зависимости от того, понимаешь ли ты, что это значит, или нет, – Горацио встал. – Держите меня в курсе. Я должен проверить кое-что.

Фрэнки долго смотрела ему вслед, потом перевела взгляд на Келли.

– Он серьёзно?

– Абсолютно. Мы все серьёзно.

– Почему?

– Иногда не нужны другие причины, кроме той, что так будет правильно.

– Никому нет дела до какого-то глупого подростка без семьи.

– Это могло быть так раньше, но с этого момента всё будет иначе.

Что-то случилось. И ей нужно было разобраться, что именно. Нужно было всё вспомнить. И сосредоточиться на том, что теперь делать. Как быть с Джоуи, в конце концов. Может, ей позволят остаться в Майами. Здесь больше солнца, чем в Атланте. Было бы здорово остаться там, где можно начать всё с начала.

Когда пришла медсестра, чтобы выписать её, Фрэнки очень обрадовалась, что кто-то приготовил для неё другую одежду, не пропитанную солью после прыжка в океан. Келли позвонила Горацио и сказала ему, что они направляются к ней домой.

– Я заеду попозже. У нас тут загвоздка с делом.

– Хорошо. От меня что-то требуется?

– Просто береги её.

– Что происходит, Эйч?

– Я пока не знаю. Буду держать тебя в курсе.

Келли взглянула на девушку, вышедшую из туалета.

– Готова?

– Что там случилось?

– Я не уверена. Там какая-то загвоздка с делом, и Горацио хочет, чтобы я оставалась с тобой.

– Что ещё за загвоздка?

– Он не уточнил. Просто он заедет ко мне немного позже.

– Я не хочу, чтобы вы из-за меня подвергались опасности.

– Дорогая, честно говоря, опасность является частью нашей работы. Если я не буду работать над твоим делом, будет кто-то другой.

Фрэнки внимательно посмотрела на неё. Келли не имела в виду ничего плохого, и Фрэнки поняла это. И от этого ей действительно стало немного легче.

– Как вы думаете… – Фрэнки мотнула головой. – А, неважно.

– Что, дорогая?

– Когда всё это закончится, могу я… Я могу остаться? В Майами, я имею в виду. Я не говорю о ком-то конкретном, но либо в своём жилье, либо я буду делать всё, что нужно. Я не хочу никого стеснять. Но, я о чём – как вы думаете, я смогу остаться?

– Дорогая, ты можешь оставаться там, где захочешь. Это твой выбор.

– Не совсем. Мне ещё только исполнилось семнадцать. И я под опекой штата Джорджия. Не имеет значения, чего я хочу, – Фрэнки покачала головой и прикрыла глаза. – Это не имеет значения.

– Фрэнки, посмотри на меня, – убедившись, что её внимательно слушают, Келли продолжила: – Это имеет значение. Чего ты хочешь, что ты чувствуешь, о чём думаешь, это имеет значение.

Фрэнки внимательно смотрела на неё.

– Я понимаю, что тебе с этим не везло с самого рождения. Но теперь ты здесь. Ты в Майами, и ты можешь рассчитывать по меньшей мере на меня и Горацио.

– Да, но почему? Неужели вы так себя ведёте в каждом деле?

– Пока они не закончатся. Это часть нашей работы. Это то, кто мы есть. И мы любим свою работу. В этой работе нужно иметь определённую долю сострадания, или сойдёшь с ума. И также нужно иметь определённую долю объективности. Иногда это весьма тонкая грань. И всё зависит от ситуации.

Это она понимала. Фрэнки почти хотела, чтобы это дело затянулось так, чтобы она успела укрепить завязавшиеся отношения. Ей было трудно сближаться. Каждый раз, когда она сближалась с кем-то, что-нибудь случалось, и она теряла всё, что удалось выстроить.

Фрэнки остановилась и улыбнулась, прежде чем покинуть больничную палату и сесть в поджидающий их "хаммер".


***

– Эрик.

– Да. Хорошо, что ты здесь. Смотри.

Горацио внимательно изучил письмо.

– Кто бы это ни был, он знал, что у Спидла есть ребёнок. И собирался использовать это против него.

– Да. Только не знал, что самого Спидла уже нет.

– Это может сыграть нам на руку. Что с "тахо"?

– Нашли, но никаких следов водителя.

– Может быть, это связано с каким-то старым делом?

– Думаю, да, – пожал плечами Эрик. – Но с каким?

– Не помнишь ничего с участием кого-нибудь из Атланты?

– Навскидку не помню, – покачал головой Эрик. – Придётся поднять наши старые дела. – Тут он вспомнил: – Однажды было дело, над которым мы работали, и отец сказал Спидлу, что отплатит той же монетой за то, что мы засадили его сына. Чьё это было дело? – спросил он сам себя, пытаясь вспомнить. – Нужно вернуться в лабораторию.

– Поехали.

Потребовались считанные минуты на то, чтобы выудить нужные данные.

– Роджер Крендл, – щёлкнул пальцами Эрик.

– Давай выясним, где мистер Крендл сейчас.

Эрик запустил поиск в компьютере.

– Последний известный адрес: Кеннисау, Джорджия. Пригород Атланты. Попал.

– Что ты о нём помнишь? – спросил Горацио.

– Мы отправили его сына в тюрьму, и он там повесился. Посадили его за вооружённое ограбление и нападение. Когда он повесился, Роджер-старший поклялся, что достанет Спидла за то, что тот сфабриковал улики против его сына.

– Как же он узнал о Фрэнки, если даже Спидл не знал?

– Ну, мы работаем над тем, чтобы это выяснить.

– Я в курсе, Эрик. Но ты знал его лучше, чем я. Ты когда-нибудь замечал, чтобы Спидл уклонялся от ответственности?

– Нет, – сказал Эрик.

– Так что мы будем исходить из предположения, что он не знал, пока не докажем обратное.

– Ну, в этом случае мы… – кивнул Эрик.

У Горацио зазвонил телефон.

– Да. – Он несколько раз кивнул и закрыл телефон. – Они его взяли.

Они спустились в комнату для допросов на первом этаже. Эрик вошёл первым.

– Мистер Крендл.

– Я вас знаю?

– Должны. Я работал над делом вместе со Спидлом. Помогал упрятать вашего сына за решётку за то, что он сделал.

Крендл ударил кулаком по столу перед собой.

– Не нравится?

– Мой сын ничего не сделал, а вы упрятали его за решётку.

– Улики свидетельствуют об обратном, и вы знаете это. Ваш сын признал свою вину.

– Он сделал это потому, что ваш Спидл сломал его и вынудил признаться! А не потому, что он действительно был виновен.

– Как вы узнали о Фрэнки?

– Простите, о ком? – издевательски рассмеялся Крендл.

– Не прикидывайтесь дураком. Вы похитили её и её брата из Атланты и привезли сюда. Что вы намеревались сделать?

Крендл молчал.

– Позвольте напомнить вам, – вступил Горацио, – что у нас есть записи с камер, как вы оставляете мальчика на складе. Убийство первой степени, этого достаточно, чтобы вы провели остаток жизни в тюрьме.

– Я не знаю, о чём вы говорите. Я не поджигал это здание.

– То есть вы признаётесь в похищении двух человек, но не в убийстве.

– Вы не получите никакого признания.

– У нас есть запись того, как вы идёте на склад и уходите оттуда прямо перед тем, как пожарным поступил вызов. Почему бы вам не рассказать нам всё начистоту? Если бы у нас ничего не было, мы бы вас сюда не привезли, для начала, – сказал Эрик.

– Так что теперь остаётся вопрос, зачем, – добавил Горацио.

– Я знаю, зачем, – сказал Эрик. – Он пытался отплатить Спидлу за правомерный арест его сына. Забыли, что вы сказали Спидлу на прощание, когда мы вызывали вас в участок, чтобы уведомить о том, что ваш сын покончил с собой?

– Я был зол, – сказал Крендл, пожимая плечами с таким видом, будто это были просто слова.

– Вы сказали, что однажды найдёте его детей и заставите его заплатить за всё, что он сделал.

– И я сделал это.

– Ещё раз. Как вы узнали про Фрэнки?

– Её так зовут? Честно, я не знал. Школьная подруга Спидла забеременела прямо перед выпуском. Можно лишь гадать о том, знал он или нет, но по словам матери его подруги, она ему не сказала. Уехала рожать в Атланту и там осталась, потом встретила того парня, который её убил. Верх справедливости, а? Школьную возлюбленную Спидла убивают, ребёнок попадает в приёмную семью, а он всё это время наказывает людей за преступления, которых они не совершали. Где он, наконец?

– Он мёртв.

Ошеломлённый взгляд Крендла сказал криминалистам всё, что они хотели знать.

– Что?

– Да. Офицер Тим Спидл погиб при выполнении своего долга три года назад, когда пытался пресечь ограбление.

– Нет! Это… Это неправда.

– Уверяю вас, это чистая правда. Похоже, ваша месть слегка запоздала. Кроме того, Фрэнки под нашей защитой, и вам до неё не добраться.

– Я приходил за ней. Я приходил в больницу. Думаете, я не знал, где она была? Я проделал слишком большую работу, чтобы уничтожить её. Забить последний гвоздь в крышку её гроба у него на глазах – вот как должно было всё это закончиться. Он убил моего сына. Я собирался убить его дочь у него на глазах.

Чем дольше Эрик и Горацио там сидели, тем в большую ярость приходили, слушая речи этого человека. Они получили подтверждение, что Тим понятия не имел о том, что стал отцом, но было уже слишком поздно для того, чтобы он мог с этим что-то сделать. Но не для Фрэнки. С этого момента у неё должна была начаться хорошая жизнь.


***

Келли открыла дверь на стук и впустила Горацио и Эрика в дом.

– Как она? – быстро спросил Эрик.

– Отдыхает, – кивнула Келли. – Проходите. Полагаю, у вас есть новости.

– Есть, – они прошли вслед за Келли в гостиную.

– Вы взяли его? – спросила Фрэнки, взглянув на подошедшую троицу.

Горацио кивнул.

– Но есть ещё кое-что, о чём нам нужно поговорить.

– О чём?

– Тебя выбрали не случайно.

– Что?

– Тебя похитили из-за того, кто ты есть.

– Бессмыслица какая-то, – покачала головой Фрэнки.

– Я понимаю, но у человека, который это сделал, был конкретный план.

– Как насчёт Джоуи? Он тоже часть всего этого?

– Не первостепенная. Джоуи похитили вместе с тобой по другой причине.

– Так кто же я ему, что он похитил меня и притащил в Майами?

Эрик достал из кармана лист бумаги и протянул ей. Фрэнки несколько минут разглядывала его, потом покачала головой:

– Что это значит, и кто такой Тим Спидл?

– Он был частью нашей команды и погиб при исполнении долга несколько лет назад.

– Давно вы знаете? – на её глаза навернулись слёзы.

– С самого первого дня.

– Нет. Это… Это неправда. Не обманывайте меня.

– Это правда.

– Я не верю вам. После нескольких последних дней…

– Это правда, Фрэнки.

– Вы все знали? – с трепетом спросила она.

– Да, милая. Мы все знали.

– И никто не счёл нужным сказать мне?

– Нас больше занимали поиски твоего брата и человека, который похитил тебя и убил твоего брата.

– И не нашлось времени сказать мне, что у меня была семья, даже если он умер?

– Это было моё решение, не говорить тебе, – прямо сказал Горацио.

Он видел боль в её глазах.

– Я доверяла тебе, – наконец прошептала она.

– Ты всё ещё можешь доверять мне.

– Как ты мог не сказать мне?

– Я искал человека, который убил твоего брата.

Её трясло. Нетвёрдой походкой Фрэнки направилась ко входной двери.

– Мне нужен воздух.

– Дорогая, это не…

– Не называй меня "дорогая". Поверить не могу, что ты скрыл это от меня. Я думала… В смысле, я правда думала… – она закрыла глаза, качая головой. Затем развернулась и вышла.

– Нам идти за ней? – спросил Эрик.

– Дайте ей немного времени, – покачал головой Горацио. – Она не уйдёт далеко.


***

Четыре часа спустя он ехал по дороге, разыскивая Фрэнки.

– Где она, Эйч?

Горацио остановился, размышляя, куда мог пойти этот ребёнок. Он видел глаза Фрэнки, когда она узнала об отце и о том, кем он был для их команды. Там было больше боли, чем она смогла бы высказать. В них отражалась полная потеря доверия, и это заставило Горацио усомниться в правильности решения повременить с известием.

– У меня есть идея.

Эрик посмотрел на Келли, но она покачала головой и пожала плечами. Они остановились возле кладбища, и Горацио вышел из "хаммера". Он заметил маленькую фигурку, сидящую у надгробья.

Подойдя ближе, он разглядел, что Фрэнки сидит в темноте, прислонившись к надгробью с именем отца. А подойдя ещё ближе, он заметил текущие по её лицу слёзы и почувствовал запах виски.

Горацио присел на корточки, потом развернулся и сел рядом с Фрэнки на землю возле надгробия. Она даже не взглянула на него, только вытерла тыльной стороной ладони лишнюю влагу с лица. Горацио согнул колени и обнял их.

– Прости, что я не сказал тебе, – после долгого молчания сказал он.

– Не имеет значения, – прошептала Фрэнки.

– В этом ты ошибаешься. Это имеет очень большое значение. То, что ты чувствуешь, это важно.

– Для кого?

– Для меня, Келли и Эрика, для начала.

– О да, простите уж, но я вам не верю, – она замолкла. – А вообще, знаете что? Плевать я хотела, простите вы меня или нет. Просто перестаньте делать вид, что вас это волнует.

Фрэнки встала, подхватила бутылочку с алкоголем, который она пила до того, посмотрела на "хаммер" и тех двоих, которые ждали возле него, развернулась в противоположную сторону и, шатаясь, пошла к другому краю кладбища.

– Куда направляетесь, мисс Кэмпли?

– Не имеет значения.

– Однажды ты поймёшь, что как раз это имеет значение.

– Да конечно, – возразила Фрэнки. – Приберегите это для следующего потерянного ребёнка.

Весь её гнев выплеснулся наружу, и Горацио был готов к этому. Он знал, что это пройдёт, но он знал и то, что именно она переживает сейчас, и, признаться, это его беспокоило. Гнев полностью опустошил её. Доверие никогда не давалось ей легко, и с её точки зрения, было полностью разрушено сегодня.

Фрэнки остановилась и обернулась.

– Когда ты наконец оставишь меня в покое? Никому нет до меня дела. Никто не думает о том, каково мне пришлось. Это ни для кого не имеет значения! Так зачем мне тратить время, притворяясь, что это имеет значение для меня?

– Позволь кому-нибудь заботиться о тебе. Позволь себе иметь значение для кого-то, кроме тебя.

– Зачем мне это? Скажи, кто будет плакать обо мне, если я умру сегодня?

– Я сказал бы, что как минимум три человека плакали бы, но ведь ты мне не поверишь. Не так ли?

– Полагаю, точно не сегодня, – покачала головой она.

– Пойдём.

– Куда?

– Обратно домой к Келли.

– Зачем? Чтобы держать меня под присмотром, пока я не вернусь в Атланту?

– Ты этого хочешь?

– Не имеет совершенно никакого значения, чего я хочу, не так ли? – пожала плечами Фрэнки. – Мы это уже проходили.

– Мне кажется, ты не хочешь возвращаться.

– А что меня держит здесь?

– У тебя есть мы.

– Ты даже не захотел сказать мне правду! Я чувствую себя такой дурой! – она начала ходить взад-вперёд. – Я правда думала… – Слёзы потекли снова, и Фрэнки ещё раз приложилась к бутылке. – Я такая дура! Я так отчаянно хотела быть хоть кому-то нужной, что позволила этой мечте влиять на свои решения, и я… – она снова покачала головой. – Какая я дура!

– Фрэнки…

– Нет! Просто не начинай, ладно? Не опекай меня так, словно мне десять лет и мне нужен кто-то, чтобы поцеловать "бо-бо". Уже всё. Всё кончено.

– Что кончено?

Она покачала головой.

– Фрэнки, что ты сделала?

– Ничего, – она снова пошла к другому концу кладбища. – Не имеет значения.

– Ты сдаёшься.

Она остановилась, пожала плечами.

– Сколько ты выпила сегодня?

– Не знаю.

– Пытаешься убить себя?

Тоска в её глазах подсказала ему, что она не пыталась убить себя, но не пыталась и выжить.

– Фрэнки, я сожалею. Я никогда не утаил бы это от тебя, если бы знал, что ты подумаешь, будто я намеренно тебя обманываю. Если это хоть что-то изменит, твой отец не знал о твоём существовании. Он никогда бы не позволил тебе пройти через то, через что тебе пришлось пройти, если бы знал.

– Откуда тебе знать, – прошептала она.

– Я знаю это, – к ним подошёл Эрик. – Твой отец был моим лучшим другом. Он говорил о том, как однажды найдёт себе пару и заведёт детей. Он никогда бы не бросил тебя.

Фрэнки снова села на землю и заплакала. Она даже не поняла сначала, что Горацио сел рядом с ней и вынул из её руки бутылку с выплёскивающимся на траву алкоголем. Фрэнки выпила почти целую пинту, а он даже не поинтересовался, где она взяла эту бутылку.

– Ну как, пойдёшь домой, или мы ещё не всё выяснили?

Фрэнки прислонилась к Горацио и почувствовала, как он обнял её за плечи.

– Кажется, меня сейчас стошнит.

– Я бы удивился, если бы этого не произошло.

Горацио поднялся и помогал Фрэнки, пока её рвало. Почти всё содержимое её желудка оказалось на земле.

Как в тумане она чувствовала, как кто-то поднял её, отнёс к "хаммеру" и посадил в него. Следующей осознанной вещью стала ужасающая головная боль, нахлынувшая, едва она открыла глаза. Келли была рядом.

– Как ты себя чувствуешь?

Фрэнки огляделась. Она снова лежала на диване. И все стояли возле неё.

– Никогда больше не буду пить, – зажмурилась она.

– Это хороший ответ, – улыбнулся Горацио.

– Рада, что ты так думаешь, – она вздрогнула и попыталась сесть. Затем оглянулась, увидела, что Эрик тоже тут, и снова легла. – Спасибо, что пришли за мной вчера, – прошептала она.

– Это само собой разумеется, мисс Кэмпли. Я рад, что с тобой всё в порядке. Ты была в весьма опасном месте.

Фрэнки поняла, что он говорит это в переносном смысле. Не зная, что ответить, она закрыла глаза.

– Вот, – Келли протянула ей стакан воды и три таблетки аспирина. – Это поможет от головной боли. И много отдыха. По словам врачей, это тебе необходимо в любом случае.

– Спасибо.


***

Полгода спустя Фрэнки ждала на скамейке возле зала суда. Из зала вышел Горацио и сел рядом.

– Мне сообщили, мисс Кэмпли, что вас вызвали сюда из школы, но ваши свидетельские показания так и не понадобились.

Фрэнки выдохнула с таким облегчением, что это было больше похоже на рыдание. Затем подняла взгляд и улыбнулась.

– Правда? – прошептала она.

– Правда, милая, – кивнул Горацио. – Хватило моих показаний и улик. Тебе не придётся даже входить туда.

– Спасибо, – с нежностью сказала Фрэнки.

Горацио обнял её за плечи.

– Знаешь, как ты можешь меня отблагодарить?

– Как?

– Получить образование.

Фрэнки улыбнулась.

– К вопросу об образовании, – она достала лист бумаги. – Можно было посещать занятия со своим классом до мая, но я получила аттестат вчера.

– Правда? – улыбнулся Горацио.

– Я обещаю, – кивнула Фрэнки. – Следующий шаг – колледж.

– Итак, поскольку тут всё закончилось сегодня, куда ты теперь отправишься?

– Я много думала об этом в последнее время. Думаю, если это возможно, я хочу остаться в Майами.

– Я совершенно уверен, что ты можешь остаться.

– Ну, тогда мы можем идти?

– Да, мисс Кэмпли, – кивнул Горацио. – Мы можем идти.

@темы: CSI:Miami, перевод, фанфики, ФБ-2014, Горацио Кейн, Фандомные игры

---

И наконец спецквест!

@темы: восторги, Шеф, я вас вижу!, ЗФБ-2015, Фандомные игры

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ах, да!

Мы же рейтинговый визуал выложили

@темы: восторги, Шеф, я вас вижу!, ЗФБ-2015, Фандомные игры

---

мысли вслух

Я тут размышляю о том, почему так мало фидбека на рейтинг.
Первое, что приходит на ум - что не по всем канонам я готова читать рейтинговые тексты. Можно даже сказать, что рейтинг проще читать по незнакомому канону в некоторых случаях. А по некоторым знакомым от шапки уже вывернет, потому что воображение-то богатое))).
Второе - есть каноны, включающие в себя рейтинг априори, например, детективы. А есть... Ну, допустим, книги Джейн Остин. И в первом случае выкладку рейтинга откроешь с меньшей опаской. Но даже и включающие априори рейтинг каноны я, например, читаю осторожно. Потому что есть две большие разницы: когда рейтинга требует сюжет и когда рейтинг создан искусственно. В последнее время второго, увы, больше в разы, а читать это неприятно, потому что и принудительный стриптиз, и намеренное причинение вреда не в удовольствие.
То есть я предполагаю, что рейтинговый текст, написанный по желанию автора, читается совсем иначе, чем текст на рейтиновую выкладку. А в шапке этого, увы, не пишут.


Ну и безотносительно предыдущего, просто мысль шла параллельно: мне всегда было интересно, неужели читатели не понимают, что оставляя отзыв там, где автор его может найти разве что случайно, они недополучат в итоге текстов?

@темы: размышлизмы, творчество

---

Рейтинг

Миди по SG-1 выложить не успели, так что не забудьте заглянуть во внеконкурс, когда его выложат

@темы: восторги, Шеф, я вас вижу!, ЗФБ-2015, Фандомные игры

---

Челлендж!

@темы: восторги, Шеф, я вас вижу!, ЗФБ-2015, Фандомные игры

---

Большущая порция красоты

@темы: восторги, Шеф, я вас вижу!, ЗФБ-2015, Фандомные игры

---

Ну вот и вторая выкладка подоспела

Скажу честно, в этот раз приятных ощущений от выкладки ещё больше, потому что выкладка классная, а всю работу делала не я . Я только писала тексты в своё удовольствие. Вот теперь посмотрим, так ли узнаваем мой стиль, как считают некоторые, не будем показывать пальцем)))).

@темы: восторги, Шеф, я вас вижу!, ЗФБ-2015, Фандомные игры

---

Поехали!

Моя основная команда, в которую сколько не сделаешь - всё кажется мало и хочется ещё

И две, в которых я рыбодебил, но хоть поболеть:

@темы: восторги, Шеф, я вас вижу!, ЗФБ-2015, Фандомные игры

---

Собачники, берегите своих

18.01.2015 в 14:58

Пишет  Berkana~:

18.01.2015 в 13:55

Пишет  shalimar-00:

17.01.2015 в 23:15

Пишет  Anla-shok:

ВАЖНО! Максимальный перепост!
Важно!!!
ВАЖНО! Максимальный перепост!
20 января 2015 догхантеры объявили день зачистки от собак. Это значит, что эти выродки ПО ВСЕЙ РОССИИ будут раскидывать отраву в парках, скверах, на дрес. Площадках, у помоек, и даже на детских площадках. ВЕЗДЕ!
Прошу, будьте бдительны. Оденьте на собаку намордник, не разрешайте собаке лизать, чтобы то ни было.
Как правило, в «вкусняшках» как сами называют отраву дохи, они используют Изониазид. Противоядие: 10 кубиков витамина В6 внутримышечно (крупной собаке). Хуже от него собаке не будет! Это витамин, так что не боимся колоть, в случае если заметили помутненные глаза и слабость у собаки после прогулки. И сразу в ветеринарку. На принятие экстренных мер (капельницы) отводиться 10 минут, затем яд поступает в кровь…. При уколе В6 есть пол часа, что бы поставить капельницу.
Прошу предупредите владельцев собак! Даже в самых маленьких городках собаки под угрозой. Эти выродки действуют по всей России!!!Пожалуйста передайте всем!!!

@темы: тьфу!, жизнь, или что-то вроде того

---

примета времени

Раньше на почтовый ящик сыпался спам из порнографии. Теперь - "работа бизнес деньги", "как заработать не выходя из дома"

@темы: тьфу!, жизнь, или что-то вроде того

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Сорокалетняя Ассоль

Продолжаем разговор. Первая попытка написать аналитику



Название: Сорокалетняя Ассоль
Автор: Tinka1976
Бета: AlyonaSL
Форма: фандомная аналитика
Канон: CSI: LV

Персонажи: 

Гил Гриссом

, 

Сара Сайдл

Категория: джен, гет
Рейтинг: PG-13
Исходники: отрывок из "Алых парусов" А. Грина
Размер: 1970 слов
Краткое содержание: Нашу команду часто спрашивают, почему мы не любим Сару. В ответ мы обычно пожимаем плечами: а почему вы решили, что мы её не любим? "Почему тогда вы не пишете про неё текстов "со знаком плюс"?" – спрашивают нас. Это долгая история, но сейчас мы попробуем ответить на этот вопрос.

Однажды утром в морской дали под солнцем сверкнет алый парус. Сияющая громада алых парусов белого корабля двинется, рассекая волны, прямо к тебе. Тихо будет плыть этот чудесный корабль, без криков и выстрелов; на берегу много соберется народу, удивляясь и ахая: и ты будешь стоять там. Корабль подойдет величественно к самому берегу под звуки прекрасной музыки; нарядная, в коврах, в золоте и цветах, поплывет от него быстрая лодка.
"Зачем вы приехали? Кого вы ищете?" – спросят люди на берегу. Тогда ты увидишь храброго красивого принца; он будет стоять и протягивать к тебе руки. "Здравствуй, Ассоль! – скажет он. – Далеко-далеко отсюда я увидел тебя во сне и приехал, чтобы увезти тебя навсегда в свое царство. Ты будешь там жить со мной в розовой глубокой долине. У тебя будет все, чего только ты пожелаешь; жить с тобой мы станем так дружно и весело, что никогда твоя душа не узнает слез и печали".
Он посадит тебя в лодку, привезет на корабль, и ты уедешь навсегда в блистательную страну, где всходит солнце и где звезды спустятся с неба, чтобы поздравить тебя с приездом.
(с) А. Грин "Алые паруса"


Нашу команду часто спрашивают, почему мы не любим Сару. В ответ мы обычно пожимаем плечами: а почему вы решили, что мы её не любим?

– Почему тогда вы не пишете про неё текстов "со знаком плюс"? – спрашивают нас.

Это долгая история, но сейчас мы попробуем ответить на этот вопрос.

Что олицетворяет собой Сара Сайдл в каноне? Пожалуй, самый напрашивающийся ответ: она олицетворяет ожидание чуда.

– А вы что, не верите в чудеса? – тут же спросят нас.

Как ни странно, вопрос слишком сложен, чтобы ответить на него однозначно. Мы верим в чудеса. И не верим в них. Как же так получается? А очень просто.

Начнём с того, что же такое чудо. Обычно под этим имеется в виду исполнение желания, когда механизм этого исполнения человеку непонятен. Ребёнку он может ещё быть неизвестен, взрослый может в принципе знать механизм, но не уметь прогнозировать результат. Не суть важно – главное, человек не понимает, что нужно сделать, чтобы исполнилось его желание. И если под верой в чудеса имеется в виду то, что иногда не видно связи между теми усилиями, которые человек прикладывал к осуществлению желаемого, и тем, что это желаемое таки произошло, то да – мы верим в чудеса. Если же имеется в виду, что желания могут исполняться без усилий, как бы сами…

Представим себе пещерного человека, который ещё не покорил огонь. Огонь, соответственно, кажется ему чудом. И вот один такой человек сидит в своей пещере и ждёт чуда: однажды посреди пещеры вспыхнет огонь, согреет, сделает сырое мясо вкуснее, высушит промокшую одежду и так далее. Другой пещерный человек залез на гору, сложил там ветки в кучку и ждёт чуда: чтобы в приготовленное кострище ударила молния. Может быть, он молится при этом своему божеству и с надеждой поглядывает на грозовую тучу… А третий старательно, до мозолей на ладонях, трёт две палочки друг о друга или вертит палочку в углублении и ждёт чуда: чтобы палочки нашлись подходящие, и скорость оказалась такая, как нужно для получения огня. В какое чудо вы верите больше?

Теперь давайте зададим себе вопрос: к какому типу ждущих чуда относится Сара Сайдл? Чтобы ответить на него, вероятно, нужно сначала определиться с тем, какого именно чуда она ждёт. Точнее, исполнения какого желания.

О биографии Сары до событий сериала известно не так уж много: её мать убила её отца и была помещена в психиатрическую лечебницу, Сара попала в приют, где и выросла, затем она стала криминалистом, в период учёбы повстречавшись на лекциях с Гилом Гриссомом, который впоследствии пригласил Сару для проведения независимого расследования в лабораторию Лас-Вегаса.

Логично предположить, что во время жизни в приюте девочка-подросток будет мечтать о том, что её выберут, возьмут в хорошую приёмную семью, где её будут любить. Что такое "будут любить" для ребёнка? Чаще всего: обеспечивать всем необходимым и позволять то, чего хочется.

Обычно в подростковом возрасте человек всё чаще сталкивается с тем, что позволять себе то, чего хочется, может и он сам – при соблюдении определённых условий, конечно. Подросток учится распознавать свои желания, разумно оценивать достижимость и последствия и грамотно реализовывать их. Иногда это занимает много времени, но процесс всё же идёт.

А вот с Сарой Сайдл этого не произошло. Она была слишком занята ожиданием чуда: ожиданием появления того, кто будет её любить, то есть обеспечивать всем необходимым и баловать, позволяя всё, чего ей хочется. Возможно, воспитатели в приюте невольно поспособствовали этому, надеясь умерить таким образом подростковый бунт самостоятельности. Но в итоге детское восприятие жизни закрепилось у формально взрослого человека, со временем претерпев единственное изменение: Сара начала ждать уже не приёмного родителя, а будущего супруга. А предназначенная для него роль ничуть не изменилась. Однажды должен появиться мужчина, который выберет Сару. Все будут ахать и удивляться, а он протянет к ней руки и скажет, что искал именно её, и теперь она будет жить с ним, и он сделает так, что она ни в чём не будет нуждаться, и никогда её душа не узнает слёз и печали.

Узнаёте? Конечно, это та самая сказка, в которую поверила Ассоль. Вот только в то время, когда Ассоль услышала эту сказку, ей было сколько? Уж никак не двадцать лет. В двадцать лет многие девушки, особенно современницы не Ассоли, а Сары, задумались бы, стоит ли верить такому, а то и возмутились бы: что это значит, "теперь ты будешь жить со мной"? А саму девушку спросить не надо? Может, ей этот "принц" и не понравится вовсе? Увы, как Ассоль из своего городка, так и Сара из своего приюта была готова бежать, куда глаза глядят, и поверить при этом первому встречному. И за последующие десять лет, видимо, ничего не изменилось. Внутренне Сара так и не повзрослела. Так и осталась девочкой, ждущей свою сказку. Она не училась общаться и строить взаимоотношения, не обретала никакой собственной цели и смысла жизни, просто ждала.

И что же случилось, когда Гил Гриссом пригласил её для проведения независимого расследования? Для Сары над океаном запела скрипка. Её выбрали. Он не забыл о ней, она нужна ему, он зовёт её. Если вспомнить, что лаборатория Лас-Вегаса считалась одной из лучших лабораторий страны, а Гил Гриссом стал в ней пусть небольшим, но начальником, то вот вам и блистательная страна, и принц.

Если бы Сара могла рассуждать логически… Кто же приглашает женщину, с которой намечаются интимные отношения, для проведения независимого расследования? Это в корне скомпрометирует результаты. А ещё в перспективе после расследования Сара могла остаться в Вегасе на постоянную работу, то есть стать подчинённой Гриссома, что по правилам лаборатории ставит табу на возможности развития отношений. Кто будет сам рыть себе такую яму? Уж точно не Гил Гриссом, просчитывающий всё наперёд.

Но Сара не думает об этом, она едет в Лас-Вегас, в свою сказку. Правда, звёзды что-то не торопятся спускаться с неба, чтобы приветствовать её. Да и принц… Мало того, что он полноват и кривоног, невнимателен и с кучей странных привычек – впрочем, это Сара готова и потерпеть, – но где же обещанное "ты ни в чём не будешь нуждаться, и твоя душа не будет знать печали"?..

Кстати, давайте задумаемся на секунду, а насколько вообще оправданы подобные ожидания, если представить, что эти слова действительно кем-то произнесены? Что изменилось в жизни Ассоли после того, как она уплыла с Грэем? Хрупкая мечтательная девушка вдруг стала "морским волком" и плечом к плечу с мужем бороздила моря? Вряд ли. Грэй оставил свой "Секрет"? А на какие средства станет жить молодая чета? Ведь поделки отца Ассоли уже не пользуются спросом. Значит, что? Ассоль всё так же будет ждать на берегу. Единственное отличие: её больше не будут считать странной, ведь теперь ожидание будет законным. Но этого ли хотела Ассоль? Это ли ей обещали?

Впрочем, об этом Сара пока не задумывается вообще. Сейчас ей кажется, что её обманули. Что с ней обошлись несправедливо. Что на её искренние чувства не отвечают! Она ведь так долго ждала этой сказки, и ей не составило особого труда убедить себя в том, что "принц" вполне подходящий, и она его даже любит, несмотря ни на что…

Человек, прошедший все этапы внутреннего взросления, мог бы проанализировать ситуацию и найти какой-то выход. Например, немного разобраться в психологии, чтобы иметь хоть какое-то представление о том, почему и как люди выбирают (или не выбирают) друг друга и как строят потом взаимоотношения. Подумать, нет ли какой ошибки в том, как воспринимается произошедшее, раз последствия никак не соответствуют ожиданиям. Осознать, наконец, что эти ожидания базируются отнюдь не на реальных обещаниях, данных конкретным человеком.

Но в комплекте с детским представлением о любви идёт такое же детское представление о справедливости. Если тебя не любят – это несправедливо. Как только поймут, какая ты хорошая, непременно полюбят. Значит, нужно объяснить. И Сара начинает объяснять. Как умеет. То проявит заботу, то заставит обратить внимание на какую-нибудь свою особенность, вроде вегетарианства, то нарочно ввяжется в опасную ситуацию, чтобы стало ясно, как без неё будет плохо. А Гил Гриссом всё не понимает и не понимает…

Сара то отчаивается и начинает глушить свою боль алкоголем, то видит что-нибудь, что кажется ей подтверждением того, что её сказка вот-вот начнёт становиться былью, и вновь загорается надеждой. И ждёт, ждёт, ждёт… Не желая понимать того, что она давно уже не ребёнок, и что, если кто-то и захочет реализовать отцовский инстинкт, то явно не будет делать это с ней, поскольку для окружающих она давно уже не то что не ребёнок, а даже и не юная девушка, какой была Ассоль.

Что же должен сделать автор, который любит Сару Сайдл?

Вероятно, реализовать её желание. Пусть внезапно посреди пещеры… то есть, в сердце Гила Гриссома загорится огонь, и Гриссом наконец сделает так, чтобы Сара ни в чём не нуждалась и была счастлива? А будет ли Сара счастлива, если её мечта вдруг исполнится? Ведь сценаристы отыграли этот сценарий. Гил Гриссом предложил Саре пожениться… и Сара в слезах убежала из города! Может быть, потому, что ожидание сказки к тому времени составляет единственный смысл её жизни. Может быть, потому, что где-то в глубине души она знает, что детское счастье, детское понимание любви малопригодны для взрослого. Чувствует, как быстро ей станет тесно в рамках такой опеки, и придётся всё же вырасти… А как же тогда сказка?

Единственный жизненный и правдоподобный вариант, при котором тексты "со знаком плюс" становятся для нас возможны и даже интересны, это вариант взросления Сары. Самой или с чьей-то помощью. Не с опекой, подчеркнём, с помощью. Вот только… Этого не происходит в каноне. Более того, это противоречит самой сценарной линии Сары Сайдл, линии развития характера этого персонажа, её ожиданию чуда. Ведь если Сара повзрослеет, она не будет ждать чуда, она начнёт наконец строить собственную жизнь, а не питаться только мечтами и сопереживанием чужим страданиям.

Во что ещё автор может развить эту линию?

В продолжение ожидания. Как в каноне. Сара продолжает ждать чуда. Ждать, что однажды случится нечто, после чего жизнь волшебным образом изменится навсегда. Сорокалетняя Ассоль, сидящая на берегу моря. Грустная история. И вряд ли именно это имеется в виду под "текстами со знаком плюс". Ведь Сара верит в то, что это несправедливо. Её должны выбрать! Вероятно, в это же верят и читатели, ожидающие от нас текстов про Сару.

Ещё автор может уподобиться тому старому сказочнику, который придумал для Ассоли эту мечту. Развить её, украсить подробностями, заставить читателя поверить, что всё непременно будет хорошо… Справедливо. Сару выберут, сказка воплотится в жизнь…

Как вы думаете, старый сказочник верил в то, что корабль с алыми парусами приплывёт за странной девочкой, которую он встретил в лесу? Пусть и из добрых побуждений (хотя кто его знает, сказочник мог просто устать от обыденности жизни и даже не подумать о том, что девочка так ему поверит), но он ведь обманул Ассоль. Что будет с ней, когда выяснится, что Грэй просто воспользовался её сказкой для того, чтобы заполучить желаемое без возражений? Что будет, когда окажется, что она совершенно не знает человека, с которым так радостно уплыла, что все его слова – лишь слова, не подкреплённые абсолютно ничем, кроме веры маленькой девочки в красивую сказку?

Да, красивые сказки приятно читать. Но, знаете, не все авторы готовы обманывать своих читателей красивыми сказками.

С гораздо большим удовольствием мы расскажем вам всё, что знаем о том, как устроены человеческие взаимоотношения. И почему это иногда кажется чудом .

@темы: CSI:LV, обоснуй, творчество, ФБ-2014, Фандомные игры

---

С днём рождения!

Уже и в Америке седьмое, так что с днём рождения прекрасного актёра и необыкновенного человека, Дэвида Карузо! Здоровья и исполнения всех-всех планов!

Название: Мой единственный
Форма: клип
Канон: CSI: Miami
Пейринг/Персонажи: автор клипа/Горацио Кейн Горацио Кейн/Элина Салас, Горацио Кейн/Марисоль Делко, Джулия Винстон, Кайл Хармон
Категория: джен, гет
Жанр: драма, романс
Исходники: видео - CSI: Miami, аудио - Amy MacDonald "My Only One"
Продолжительность и вес: 3:25, 83,3 Мб
Рейтинг: PG-13
Примечание:

текст песни и перевод

текст

My only one

After all the mistakes have been and gone
You're still standing here, standing strong
And I forgive all the wrongs that you have ever done
Cos you're still the only one

The apple of your mother's eye
Your life it passed your father by
I bet he wishes he was there too
So much grace and poise yeah you're always right on cue

And there were times you know it's true
When the whole world was looking at you
They changed their minds from day to night
One minute you're wrong then the next thing you're right
God rest your soul
Keep standing tall my only one

There's still a twinkle in your eye
Even after we say goodbye
You're always there in spirit and in mind
I'll be with you until the end of time

And there were times you know it's true
When the whole world was looking at you
They changed their minds from day to night
One minute you're wrong then the next thing you're right
God rest your soul
Keep standing tall my only one

перевод

Мой единственный

Когда все ошибки уже совершены и остались в прошлом,
Ты всё ещё держишься, тебе хватает сил.
И я прощаю всё, что ты когда-либо сделал не так,
Потому что ты — мой единственный.

В глазах твоей матери ты всё ещё зелёный юнец.
Твоя жизнь прошла мимо твоего отца.
Я уверена, что он хотел бы быть там.
Столько милосердия, столько самообладания, да, ты всегда появляешься вовремя.

Бывало так, ты знаешь, что это правда,
Когда целый мир смотрел лишь на тебя.
Они судачили с утра до ночи.
Вот ты неправ, а вот уже — прав.
Боже, храни его душу.
Не сдавайся, мой единственный.

В твоих глазах ещё горит огонёк
Даже после того, как мы расстались.
Ты всегда со мной, в душе и памяти.
Я буду с тобой до конца времён.

Бывало так, ты знаешь, что это правда,
Когда целый мир смотрел лишь на тебя.
Они судачили с утра до ночи.
Вот ты неправ, а вот уже — прав.
Боже, храни его душу.
Не сдавайся, мой единственный.
Скачать с яндекс-диска: "Мой единственный"

Мой единственный from CSI team on Vimeo.

@темы: Дэвид Карузо, Горацио/Элина, CSI:Miami, творчество, клипы, восторги, Шеф, я вас вижу!, Горацио/Марисоль, ФБ-2014, Горацио Кейн, Фандомные игры

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ну и чтобы полностью раскрыть тему котиков...

Кто сидит у вас под ёлкой?

@темы: жизнь, или что-то вроде того