Что-то с памятью моей стало - всё, что было не со мной, помню
Название: Котенок
Фандом: CSI:Miami, фандом в целом
Герои: Горацио Кейн, Рэймонд Кейн
Рейтинг: G
Тип: джен
Тема: Делиться телесным теплом
Объем: 2355 слов
От автора: Настроение у меня странное, поэтому история тоже странная. Половина ее - 1971 год в Нью-Йорке, куча несериальных персонажей, банальное название, банальная история, соответствие теме неявное и, кажется, я скомкала конец.
читать дальшеОсенние ливни во Флориде всегда начинаются внезапно. И этот не был исключением: только что в окно светило яркое солнце, вызывая у лейтенанта желание надеть солнцезащитные очки прямо в помещении, а сейчас стемнело так, будто в одночасье наступила ночь, хотя до захода солнца оставалось еще несколько часов. По наклонным стеклам лаборатории капли дождя не барабанили, а текли причудливо извивающимися струями, будто элемент дизайна, а вовсе не природное явление. Такие осенние ливни заканчивались так же быстро, как и налетали, и лейтенант мог бы задержаться на полчасика после окончания смены в лаборатории, переждать дождь, но какое-то необъяснимое упрямство погнало его прочь.
Необъяснимого Горацио не любил, поэтому, уже выруливая со стоянки служебных машин на улицы Майами, продолжал размышлять над тем, что заставило его покинуть лабораторию, несмотря на непогоду. Воспоминание оказалось столь давним, а связь столь нелепой, что он невесело усмехнулся, сбавляя скорость – дождь разошелся не на шутку, дворники едва справлялись с потоками воды, видимость была отвратительной.
Осень 1971 года в Нью-Йорке выдалась холодной и дождливой. Суровый северный город жарким никогда не был, и, прожив там более тридцати лет, Горацио до сих пор никак не мог привыкнуть носить рубашку на голое тело, как делало большинство жителей южного Майами. Нью-Йорк был немилосерден с беспечными, не позаботившимися о своем здоровье. Пневмония была хорошо знакома обитателям окраинных кварталов. Ну, нищими они, конечно, не были и жили отнюдь не в Бронксе, но и назвать их зажиточными или хотя бы обеспеченными тоже язык не поворачивался. Большинство семей в их квартале едва сводило концы с концами, чтобы не оказаться на улице, одеть и накормить детей, если повезет – дать им образование.
Горацио вздохнул про себя, глубже натягивая кепку на торчащие во все стороны вихры, и снова покосился на стоптанные ботинки прижавшегося к его ноге трехлетнего брата. Рэй, похоже, засыпал стоя. Скоро придется взять малыша на руки, потому что сесть здесь, под укрывающим их от промозглого осеннего дождя карнизом, попросту некуда. А домой… Домой идти пока нельзя. Но все равно придется – одиннадцатилетний подросток не сможет долго удержать на руках трехлетнего брата. «Не в этом сила», - утешала мать, когда сын начинал сетовать на то, что он такой худой и нескладный. «Сила в знаниях», - послушно кивал Горацио. Он тоже в это верил. За тринадцать лет замужества его мать утратила большинство иллюзий, с детства впитанных из книг, и трехлетнему Рэю уже не досталось имя какого-нибудь писателя. Но веру матери и сына в справедливость, в добро, в силу знаний не могли поколебать никакие жизненные реалии. Даже сейчас, спрятавшись под карнизом от дождя и буянящего дома пьяного отца, подальше от которого мать и отослала сыновей «погулять», Горацио развлекал себя тем, что вспоминал содержание учебника по химии, который мама дала недавно. Все состоит из одних и тех же элементов. Разваливающиеся башмаки Рэя, которым не будет замены, потому что Горацио видел, как плакала мать, когда отец забрал отложенные на это деньги; карниз дома, капли дождя, стекающие с него; сами мальчишки. Более того, если знать, из каких элементов состоит та или иная штука, и создать нужные условия, можно точно предсказать непредсказуемые на первый взгляд вещи – какого цвета будет огонь, зашипит ли полученная смесь, чем завоняет, или вообще, может, взорвется. А еще Горацио вдруг подумалось, что и у людей все так же. Только таблицы нет. Гениальная в своей простоте мысль на время даже вытеснила мысли о полицейской академии, к вящему удовольствию матери, которой увлечение сына химией нравилось куда больше.
Рэй пошевелился, потерся щекой о штанину брата, крепче обнял его ногу, и Горацио почувствовал острую жалость к братишке. Может, черт с ним? Ну, поорет отец, ну, ремнем может огреть по хребту. А то и вовсе просто отжиматься заставит, как в тот раз. Это-то вообще не страшно, он с тех пор потренировался, и раз двадцать точно осилит. Вообще, конечно, это его слабое место – он бегает хорошо, благо ноги длинные и жилистые, а вот в драках побеждает не за счет силы, а за счет быстроты, смекалки, да непрошибаемого упрямства. Ну и еще из-за того, что дерется всегда за правое дело, - Горацио был свято уверен, что это самое главное. Но с отцом он драться, разумеется, не будет. Потерпит, не впервой, зато можно будет уложить Рэя спокойно спать, а самому еще полистать тот учебник.
- Ходит и ходит… - сонно пробормотал Рэй, перебив мысли брата.
Горацио взглянул на него, решив, что малыш говорит в полусне, но глаза Рэя были открыты. Проследив направление его взгляда, Горацио понял, что, и правда, эта девчонка проходит мимо уже не в первый раз.
- Эй! – окликнул ее Горацио.
Девчонка вздрогнула, остановилась, оглянулась. Увидев двух жмущихся к стене мальчишек, неуверенно подошла.
- Потеряла чего, что ли? – спросил Горацио, разглядывая ее. Мокрая беретка, торчащая из-под нее неровно обрезанная челка, растрепанные косы, короткое пальто, заляпанные грязью колготки.
- Кнопку, - убитым голосом ответила девчонка, шмыгая носом, и Горацио сообразил, что лицо у нее не просто мокрое от дождя, а зареванное.
- Сдурела? – скептически переспросил Горацио. – Какая кнопка в такую погоду? Завтра найдешь.
- Может, она золотая? – подал голос Рэй.
- Нет, она рыжая, - Горацио подозрительно прищурился, и девчонка торопливо продолжила: - Она маленькая совсем. Мы гуляли, и тут собака, а потом дождь…
- Погоди, - перебил Горацио. – Кнопка – это кошка, что ли?
- Она котенок еще…
Горацио тяжело вздохнул и поежился, поднимая воротник куртки. Дождь утих, но не переставал, зато ощутимо похолодало. Конечно, котенок мог давно найти укромное местечко и прекрасно себя чувствовать, но мальчик понимал – это не утешение для недотепы-хозяйки.
- Ладно, - решил он. – Постой тут с мелким, хорошо?
- Я с тобой! – воспротивился Рэй.
- Послушай, Рэй, - садясь на корточки перед братом и заглядывая ему в глаза, заговорил Горацио. – Я просто поищу котенка. А ты постой тут, с…
- Бетти, - подсказала девчонка.
- …с Бетти. Я вернусь, - вороватый взгляд на темное окно кухни, - и мы сразу пойдем домой, договорились?
- Я домой хочу, - плаксиво сказал Рэй. – Не хочу больше гулять.
- Я знаю, знаю, - быстро сказал Горацио. – Я быстро, ладно?
- Ты всегда так говоришь, - заупрямился Рэй.
- Ну, хочешь, я тебе завтра за обедом отдам свою конфету?
Малыш задумался, надув губы. Конечно, конфета сейчас была бы предпочтительней. Но и завтра неплохо.
- Ладно, - беря Бетти за руку, согласился Рэй. – Только быстро, большой брат, ладно?
Горацио улыбнулся. «Вот что значит репутация», - важно сказал он сам себе, поглубже натягивая кепку на уши и пряча руки в карманы. Маленький упрямец ни за что не согласился бы, если бы не был уверен, что большой брат сдержит слово. Но он же всегда держал.
Рыжий котенок нашелся, когда Горацио уже отчаялся и собирался возвращаться несолоно хлебавши. Точнее, различить цвет не представлялось возможным – во время очередного круга по переулкам и подворотням Горацио услышал слабый, хриплый писк, а затем разглядел темный комок в нише под карнизом, скрытой текущей из дырявой трубы водой. Если бы котенок не подал голос, Горацио в жизни бы его там не разглядел.
Добраться до карниза было просто, но вот дальше… Вода текла сплошным потоком, образуя своеобразную завесу, поэтому котенок и не смог выбраться из своего укрытия, когда убежала собака. Как вытащить малыша, не искупав хорошенько при этом, Горацио не мог придумать. А если захлебнется? Замерзли и начали неметь пальцы, вцепившиеся в выступы стены. Горацио по очереди погрел их дыханием, огляделся вокруг, пытаясь найти какой-то другой выход… Нечего путного в голову не шло. Котенок еще пару раз сипло мяукнул и умолк. Горацио представил себе, как полусонный Рэй и заплаканная Бетти ждут его, пока он ищет, чем заткнуть трубу или что подставить под струю… Тяжело вздохнул – и сунулся головой под холодную воду, быстро сгреб котенка, прижимая мокрый трясущийся комок к груди, и отпрянул назад. Не удержавшись, сорвался со стены и шлепнулся в лужу. Впрочем, ему уже было без разницы. Вода затекла за шиворот, пропитала куртку и свитер, даже в штаны попала! Зато котенок был у него в руках, целый и невредимый. Горацио попытался рассмотреть, рыжий ли, но в тусклом свете уличных фонарей грязная волглая шерстка казалась серой. Он подобрал свалившуюся при падении кепку, отряхнул ее о колено, натянул на голову.
- Надеюсь, это все же твоя хозяйка, - доверительно сообщил он вцепившемуся в свитер на его груди котенку, стараясь не клацать зубами.
Обратно до места, где оставил Рэя и Бетти, Горацио бежал бегом, надеясь хоть чуть-чуть согреться.
- Вот, - сказал он, протягивая девочке котенка. – Твой? В смысле, твоя?
Как можно было узнать это грязное, дрожащее недоразумение, Горацио не понимал, но Бетти восторженно взвизгнула:
- Кнопка! – забирая у него из рук котенка и пряча за пазуху.
Горацио понадеялся, что у нее там суше, чем у него.
- Опять весь извозился, - копируя недовольную мамину интонацию, сказал Рэй.
- И правда, ты весь мокрый, - оглядывая его, заметила Бетти.
- В лужу со стены упал, - мрачно буркнул Горацио. Почему-то признаваться в том, что промок сам, испугавшись утопить котенка, было как-то неловко. – Ты чего? – испуганно спросил он, когда девчонка вдруг шагнула вперед и крепко обняла его.
- Грею тебя, - совершенно спокойно ответила девчонка. – Ты совсем продрог.
- Глупости, - хотел ответить Горацио, но почувствовал, как дрожь проходит от тепла чужого тела. Правда, дрожь быстро вернулась, но теперь почему-то в коленках и вместе с горячей волной, заливающей щеки и уши. Почему-то от того, что его обнимала эта девчонка, ощущения были совсем не такими, как тогда, когда его обнимала мама. Стало жарко так, что вспотели ладони.
- Ну… Ладно… Хватит… Спасибо, - неуклюже отстранился Горацио.
- Это тебе спасибо, - широко улыбнулась Бетти. – А то, хочешь, - вдруг оживилась она, - пошли к нам? У нас тепло, мама вас чаем напоит за спасение Кнопки!
- Нет, - неожиданно сдвинул брови Горацио. – Нет, извини. Мы пойдем.
Он крепко взял брата за руку и уверенно зашагал к дому.
- Эй, ты чего? – спросил Рэй, семеня за ним.
- Мама нас заждалась, - ответил Горацио, сжимая теплую детскую ладошку. Поднял глаза и с облегчением улыбнулся. Не солгал, оказывается. В окне кухни маяком для усталых замерзших сыновей сиял свет, показывая, что отец наконец уснул в кресле перед телевизором и можно без опаски возвращаться домой.
Рэй обернулся на ходу и помахал Бетти. Девочка помахала ему в ответ. Пальто пузырилось на груди, где угрелась ее питомица. Горацио так и не обернулся. Непонятно почему, но он злился на эту девочку. Нет, не из-за того, что ему пришлось бегать под дождем, промокнуть и замерзнуть. Просто… Почему-то согласиться пойти в гости, где чужая мама накормит, напоит, выслушает, обогреет – это показалось ему изменой. И он злился на девочку, предложившую ему такое. У них и свой дом есть. И своя мама. И то, что они стояли на улице в дождь… Это никого не касается. И не значит, что у них в семье проблемы. Все у них в порядке…
За воспоминаниями Горацио не заметил, как добрался до жилых кварталов. За очередным поворотом фары на миг высветили маленькую девочку, которая стояла под дождем, словно призрак из прошлого. Горацио остановился и сдал назад, затем вышел из машины и подошел к ребенку. Эта девочка была намного младше, ей было от силы лет пять, и она стояла под дождем в одном лишь легком платьице.
- Что случилось? – спросил лейтенант, присаживаясь рядом с ребенком на корточки.
Горький всхлип.
- Я отверну… - всхлип, - он… я не виде… а они… и гов’рят… самааааааа…
- Понятно, - кивнул Горацио, прикусывая губу, чтобы не улыбаться. – И где он?
- Та-а-а-ам, - взмах рукой в сторону кроны дерева.
- Хорошо, - снова кивнул Горацио. Осторожно погладил девочку по голове, ободряюще улыбнулся в ответ на исполненный внезапно вспыхнувшей надежды взгляд. Котенок сидел довольно высоко, и для маленькой девочки высота была действительно недосягаемой. Горацио же потребовалось лишь протянуть руку, в которую котенок, с некоторым трудом отодранный от спасительной ветки, немедленно вцепился всеми когтями.
- Зоуи! – показавшаяся на пороге женщина встревожилась еще больше, разглядев сквозь пелену дождя, что рядом с дочерью стоит мужчина.
- Все в порядке, - успокоил ее Горацио, передав котенка девочке, откидывая полу пиджака и показывая жетон.
Но женщина уже улыбалась, гладя дочь по голове и выслушивая торопливый лепет о сбежавшем котенке и нехороших братьях, отказавшихся идти его искать.
- Спасибо, лейтенант, - сказала женщина. – Не хотите зайти?
- Спасибо, но…
- Сэр, пожалуйста, - не дала ему договорить женщина. – Мальчики мне не простят, если Зоуи расскажет им, что у нас тут был сам лейтенант Кейн, а они и не увидели…
Часа через полтора, когда Горацио смог продолжить путь, ливень закончился, оставив после себя лишь чисто вымытые мостовые, да бурлящие возле тротуаров лужи. Солнце торопливо прощалось с городом, посылая ему последние нежаркие поцелуи с обещанием вернуться завтра. Горацио посидел в машине, ожидая, пока прогреется мотор, и с улыбкой разглядывая ничем не примечательный дом, один из тысяч в Майами.
Он не собирался задерживаться так надолго, несмотря даже на пару глотков бренди, чуть ли не насильно влитых в него хозяйкой дома. Но два бойких мальчугана, семи и одиннадцати лет, так живо ему напомнивших его самого и Рэя в детстве, заставили позабыть обо всем. Их мать забрала у Горацио пиджак, чтобы просушить, взамен предложила плед, полотенце, немного бренди, затем увела Зоуи переодеваться. Мальчишки перешептывались, во все глаза глядя на Горацио и толкая друг друга локтями, но прежде чем они решились подойти, вернулась Зоуи с рассказом о том, как был спасен ее котенок, которого злые братья отказались идти выручать.
- А ведь кое-кто кричал, что собирается брать пример с лейтенанта Кейна! – озорно поблескивая глазами, укорила мальчиков мать.
- Так он преступников ловит, а не котят спасает! – возразил младший, прищуривая глаз и изображая стрельбу из своего игрушечного пистолета.
- Как видишь, и котят тоже! – звонко встряла Зоуи. – Он хороший, не то что ты!
- А вы правда лейтенант Кейн? – внимательно рассматривая его, спросил старший из мальчиков. – По телевизору вы другой.
- Правда? – улыбнулся Горацио. – Наверное, по телевизору все немного другие.
- Но вы ловите преступников?
- И значок у вас есть?
- И пистолет?..
Вопросы сыпались, как горох, порой наивные, а порой, подтверждая истинность старой пословицы, заставлявшие лейтенанта серьезно задуматься, прежде чем ответить.
Допрос прервался только с появлением главы семейства, который серьезно выслушал детей, крепко пожал Горацио руку и довольно торжественно заверил, что для него это большая честь, и так далее…
Домой Горацио ехал со странным чувством внутренней теплоты. Как если б его обняли и согрели, но потом теплота никуда не ушла, осела где-то в районе грудной клетки и продолжает греть изнутри. Наверное, так происходит всегда, когда делятся не только телесным теплом, но и хоть капелькой душевного тепла. Оно греет лучше – сильнее и гораздо, гораздо дольше.
Фандом: CSI:Miami, фандом в целом
Герои: Горацио Кейн, Рэймонд Кейн
Рейтинг: G
Тип: джен
Тема: Делиться телесным теплом
Объем: 2355 слов
От автора: Настроение у меня странное, поэтому история тоже странная. Половина ее - 1971 год в Нью-Йорке, куча несериальных персонажей, банальное название, банальная история, соответствие теме неявное и, кажется, я скомкала конец.
читать дальшеОсенние ливни во Флориде всегда начинаются внезапно. И этот не был исключением: только что в окно светило яркое солнце, вызывая у лейтенанта желание надеть солнцезащитные очки прямо в помещении, а сейчас стемнело так, будто в одночасье наступила ночь, хотя до захода солнца оставалось еще несколько часов. По наклонным стеклам лаборатории капли дождя не барабанили, а текли причудливо извивающимися струями, будто элемент дизайна, а вовсе не природное явление. Такие осенние ливни заканчивались так же быстро, как и налетали, и лейтенант мог бы задержаться на полчасика после окончания смены в лаборатории, переждать дождь, но какое-то необъяснимое упрямство погнало его прочь.
Необъяснимого Горацио не любил, поэтому, уже выруливая со стоянки служебных машин на улицы Майами, продолжал размышлять над тем, что заставило его покинуть лабораторию, несмотря на непогоду. Воспоминание оказалось столь давним, а связь столь нелепой, что он невесело усмехнулся, сбавляя скорость – дождь разошелся не на шутку, дворники едва справлялись с потоками воды, видимость была отвратительной.
Осень 1971 года в Нью-Йорке выдалась холодной и дождливой. Суровый северный город жарким никогда не был, и, прожив там более тридцати лет, Горацио до сих пор никак не мог привыкнуть носить рубашку на голое тело, как делало большинство жителей южного Майами. Нью-Йорк был немилосерден с беспечными, не позаботившимися о своем здоровье. Пневмония была хорошо знакома обитателям окраинных кварталов. Ну, нищими они, конечно, не были и жили отнюдь не в Бронксе, но и назвать их зажиточными или хотя бы обеспеченными тоже язык не поворачивался. Большинство семей в их квартале едва сводило концы с концами, чтобы не оказаться на улице, одеть и накормить детей, если повезет – дать им образование.
Горацио вздохнул про себя, глубже натягивая кепку на торчащие во все стороны вихры, и снова покосился на стоптанные ботинки прижавшегося к его ноге трехлетнего брата. Рэй, похоже, засыпал стоя. Скоро придется взять малыша на руки, потому что сесть здесь, под укрывающим их от промозглого осеннего дождя карнизом, попросту некуда. А домой… Домой идти пока нельзя. Но все равно придется – одиннадцатилетний подросток не сможет долго удержать на руках трехлетнего брата. «Не в этом сила», - утешала мать, когда сын начинал сетовать на то, что он такой худой и нескладный. «Сила в знаниях», - послушно кивал Горацио. Он тоже в это верил. За тринадцать лет замужества его мать утратила большинство иллюзий, с детства впитанных из книг, и трехлетнему Рэю уже не досталось имя какого-нибудь писателя. Но веру матери и сына в справедливость, в добро, в силу знаний не могли поколебать никакие жизненные реалии. Даже сейчас, спрятавшись под карнизом от дождя и буянящего дома пьяного отца, подальше от которого мать и отослала сыновей «погулять», Горацио развлекал себя тем, что вспоминал содержание учебника по химии, который мама дала недавно. Все состоит из одних и тех же элементов. Разваливающиеся башмаки Рэя, которым не будет замены, потому что Горацио видел, как плакала мать, когда отец забрал отложенные на это деньги; карниз дома, капли дождя, стекающие с него; сами мальчишки. Более того, если знать, из каких элементов состоит та или иная штука, и создать нужные условия, можно точно предсказать непредсказуемые на первый взгляд вещи – какого цвета будет огонь, зашипит ли полученная смесь, чем завоняет, или вообще, может, взорвется. А еще Горацио вдруг подумалось, что и у людей все так же. Только таблицы нет. Гениальная в своей простоте мысль на время даже вытеснила мысли о полицейской академии, к вящему удовольствию матери, которой увлечение сына химией нравилось куда больше.
Рэй пошевелился, потерся щекой о штанину брата, крепче обнял его ногу, и Горацио почувствовал острую жалость к братишке. Может, черт с ним? Ну, поорет отец, ну, ремнем может огреть по хребту. А то и вовсе просто отжиматься заставит, как в тот раз. Это-то вообще не страшно, он с тех пор потренировался, и раз двадцать точно осилит. Вообще, конечно, это его слабое место – он бегает хорошо, благо ноги длинные и жилистые, а вот в драках побеждает не за счет силы, а за счет быстроты, смекалки, да непрошибаемого упрямства. Ну и еще из-за того, что дерется всегда за правое дело, - Горацио был свято уверен, что это самое главное. Но с отцом он драться, разумеется, не будет. Потерпит, не впервой, зато можно будет уложить Рэя спокойно спать, а самому еще полистать тот учебник.
- Ходит и ходит… - сонно пробормотал Рэй, перебив мысли брата.
Горацио взглянул на него, решив, что малыш говорит в полусне, но глаза Рэя были открыты. Проследив направление его взгляда, Горацио понял, что, и правда, эта девчонка проходит мимо уже не в первый раз.
- Эй! – окликнул ее Горацио.
Девчонка вздрогнула, остановилась, оглянулась. Увидев двух жмущихся к стене мальчишек, неуверенно подошла.
- Потеряла чего, что ли? – спросил Горацио, разглядывая ее. Мокрая беретка, торчащая из-под нее неровно обрезанная челка, растрепанные косы, короткое пальто, заляпанные грязью колготки.
- Кнопку, - убитым голосом ответила девчонка, шмыгая носом, и Горацио сообразил, что лицо у нее не просто мокрое от дождя, а зареванное.
- Сдурела? – скептически переспросил Горацио. – Какая кнопка в такую погоду? Завтра найдешь.
- Может, она золотая? – подал голос Рэй.
- Нет, она рыжая, - Горацио подозрительно прищурился, и девчонка торопливо продолжила: - Она маленькая совсем. Мы гуляли, и тут собака, а потом дождь…
- Погоди, - перебил Горацио. – Кнопка – это кошка, что ли?
- Она котенок еще…
Горацио тяжело вздохнул и поежился, поднимая воротник куртки. Дождь утих, но не переставал, зато ощутимо похолодало. Конечно, котенок мог давно найти укромное местечко и прекрасно себя чувствовать, но мальчик понимал – это не утешение для недотепы-хозяйки.
- Ладно, - решил он. – Постой тут с мелким, хорошо?
- Я с тобой! – воспротивился Рэй.
- Послушай, Рэй, - садясь на корточки перед братом и заглядывая ему в глаза, заговорил Горацио. – Я просто поищу котенка. А ты постой тут, с…
- Бетти, - подсказала девчонка.
- …с Бетти. Я вернусь, - вороватый взгляд на темное окно кухни, - и мы сразу пойдем домой, договорились?
- Я домой хочу, - плаксиво сказал Рэй. – Не хочу больше гулять.
- Я знаю, знаю, - быстро сказал Горацио. – Я быстро, ладно?
- Ты всегда так говоришь, - заупрямился Рэй.
- Ну, хочешь, я тебе завтра за обедом отдам свою конфету?
Малыш задумался, надув губы. Конечно, конфета сейчас была бы предпочтительней. Но и завтра неплохо.
- Ладно, - беря Бетти за руку, согласился Рэй. – Только быстро, большой брат, ладно?
Горацио улыбнулся. «Вот что значит репутация», - важно сказал он сам себе, поглубже натягивая кепку на уши и пряча руки в карманы. Маленький упрямец ни за что не согласился бы, если бы не был уверен, что большой брат сдержит слово. Но он же всегда держал.
Рыжий котенок нашелся, когда Горацио уже отчаялся и собирался возвращаться несолоно хлебавши. Точнее, различить цвет не представлялось возможным – во время очередного круга по переулкам и подворотням Горацио услышал слабый, хриплый писк, а затем разглядел темный комок в нише под карнизом, скрытой текущей из дырявой трубы водой. Если бы котенок не подал голос, Горацио в жизни бы его там не разглядел.
Добраться до карниза было просто, но вот дальше… Вода текла сплошным потоком, образуя своеобразную завесу, поэтому котенок и не смог выбраться из своего укрытия, когда убежала собака. Как вытащить малыша, не искупав хорошенько при этом, Горацио не мог придумать. А если захлебнется? Замерзли и начали неметь пальцы, вцепившиеся в выступы стены. Горацио по очереди погрел их дыханием, огляделся вокруг, пытаясь найти какой-то другой выход… Нечего путного в голову не шло. Котенок еще пару раз сипло мяукнул и умолк. Горацио представил себе, как полусонный Рэй и заплаканная Бетти ждут его, пока он ищет, чем заткнуть трубу или что подставить под струю… Тяжело вздохнул – и сунулся головой под холодную воду, быстро сгреб котенка, прижимая мокрый трясущийся комок к груди, и отпрянул назад. Не удержавшись, сорвался со стены и шлепнулся в лужу. Впрочем, ему уже было без разницы. Вода затекла за шиворот, пропитала куртку и свитер, даже в штаны попала! Зато котенок был у него в руках, целый и невредимый. Горацио попытался рассмотреть, рыжий ли, но в тусклом свете уличных фонарей грязная волглая шерстка казалась серой. Он подобрал свалившуюся при падении кепку, отряхнул ее о колено, натянул на голову.
- Надеюсь, это все же твоя хозяйка, - доверительно сообщил он вцепившемуся в свитер на его груди котенку, стараясь не клацать зубами.
Обратно до места, где оставил Рэя и Бетти, Горацио бежал бегом, надеясь хоть чуть-чуть согреться.
- Вот, - сказал он, протягивая девочке котенка. – Твой? В смысле, твоя?
Как можно было узнать это грязное, дрожащее недоразумение, Горацио не понимал, но Бетти восторженно взвизгнула:
- Кнопка! – забирая у него из рук котенка и пряча за пазуху.
Горацио понадеялся, что у нее там суше, чем у него.
- Опять весь извозился, - копируя недовольную мамину интонацию, сказал Рэй.
- И правда, ты весь мокрый, - оглядывая его, заметила Бетти.
- В лужу со стены упал, - мрачно буркнул Горацио. Почему-то признаваться в том, что промок сам, испугавшись утопить котенка, было как-то неловко. – Ты чего? – испуганно спросил он, когда девчонка вдруг шагнула вперед и крепко обняла его.
- Грею тебя, - совершенно спокойно ответила девчонка. – Ты совсем продрог.
- Глупости, - хотел ответить Горацио, но почувствовал, как дрожь проходит от тепла чужого тела. Правда, дрожь быстро вернулась, но теперь почему-то в коленках и вместе с горячей волной, заливающей щеки и уши. Почему-то от того, что его обнимала эта девчонка, ощущения были совсем не такими, как тогда, когда его обнимала мама. Стало жарко так, что вспотели ладони.
- Ну… Ладно… Хватит… Спасибо, - неуклюже отстранился Горацио.
- Это тебе спасибо, - широко улыбнулась Бетти. – А то, хочешь, - вдруг оживилась она, - пошли к нам? У нас тепло, мама вас чаем напоит за спасение Кнопки!
- Нет, - неожиданно сдвинул брови Горацио. – Нет, извини. Мы пойдем.
Он крепко взял брата за руку и уверенно зашагал к дому.
- Эй, ты чего? – спросил Рэй, семеня за ним.
- Мама нас заждалась, - ответил Горацио, сжимая теплую детскую ладошку. Поднял глаза и с облегчением улыбнулся. Не солгал, оказывается. В окне кухни маяком для усталых замерзших сыновей сиял свет, показывая, что отец наконец уснул в кресле перед телевизором и можно без опаски возвращаться домой.
Рэй обернулся на ходу и помахал Бетти. Девочка помахала ему в ответ. Пальто пузырилось на груди, где угрелась ее питомица. Горацио так и не обернулся. Непонятно почему, но он злился на эту девочку. Нет, не из-за того, что ему пришлось бегать под дождем, промокнуть и замерзнуть. Просто… Почему-то согласиться пойти в гости, где чужая мама накормит, напоит, выслушает, обогреет – это показалось ему изменой. И он злился на девочку, предложившую ему такое. У них и свой дом есть. И своя мама. И то, что они стояли на улице в дождь… Это никого не касается. И не значит, что у них в семье проблемы. Все у них в порядке…
За воспоминаниями Горацио не заметил, как добрался до жилых кварталов. За очередным поворотом фары на миг высветили маленькую девочку, которая стояла под дождем, словно призрак из прошлого. Горацио остановился и сдал назад, затем вышел из машины и подошел к ребенку. Эта девочка была намного младше, ей было от силы лет пять, и она стояла под дождем в одном лишь легком платьице.
- Что случилось? – спросил лейтенант, присаживаясь рядом с ребенком на корточки.
Горький всхлип.
- Я отверну… - всхлип, - он… я не виде… а они… и гов’рят… самааааааа…
- Понятно, - кивнул Горацио, прикусывая губу, чтобы не улыбаться. – И где он?
- Та-а-а-ам, - взмах рукой в сторону кроны дерева.
- Хорошо, - снова кивнул Горацио. Осторожно погладил девочку по голове, ободряюще улыбнулся в ответ на исполненный внезапно вспыхнувшей надежды взгляд. Котенок сидел довольно высоко, и для маленькой девочки высота была действительно недосягаемой. Горацио же потребовалось лишь протянуть руку, в которую котенок, с некоторым трудом отодранный от спасительной ветки, немедленно вцепился всеми когтями.
- Зоуи! – показавшаяся на пороге женщина встревожилась еще больше, разглядев сквозь пелену дождя, что рядом с дочерью стоит мужчина.
- Все в порядке, - успокоил ее Горацио, передав котенка девочке, откидывая полу пиджака и показывая жетон.
Но женщина уже улыбалась, гладя дочь по голове и выслушивая торопливый лепет о сбежавшем котенке и нехороших братьях, отказавшихся идти его искать.
- Спасибо, лейтенант, - сказала женщина. – Не хотите зайти?
- Спасибо, но…
- Сэр, пожалуйста, - не дала ему договорить женщина. – Мальчики мне не простят, если Зоуи расскажет им, что у нас тут был сам лейтенант Кейн, а они и не увидели…
Часа через полтора, когда Горацио смог продолжить путь, ливень закончился, оставив после себя лишь чисто вымытые мостовые, да бурлящие возле тротуаров лужи. Солнце торопливо прощалось с городом, посылая ему последние нежаркие поцелуи с обещанием вернуться завтра. Горацио посидел в машине, ожидая, пока прогреется мотор, и с улыбкой разглядывая ничем не примечательный дом, один из тысяч в Майами.
Он не собирался задерживаться так надолго, несмотря даже на пару глотков бренди, чуть ли не насильно влитых в него хозяйкой дома. Но два бойких мальчугана, семи и одиннадцати лет, так живо ему напомнивших его самого и Рэя в детстве, заставили позабыть обо всем. Их мать забрала у Горацио пиджак, чтобы просушить, взамен предложила плед, полотенце, немного бренди, затем увела Зоуи переодеваться. Мальчишки перешептывались, во все глаза глядя на Горацио и толкая друг друга локтями, но прежде чем они решились подойти, вернулась Зоуи с рассказом о том, как был спасен ее котенок, которого злые братья отказались идти выручать.
- А ведь кое-кто кричал, что собирается брать пример с лейтенанта Кейна! – озорно поблескивая глазами, укорила мальчиков мать.
- Так он преступников ловит, а не котят спасает! – возразил младший, прищуривая глаз и изображая стрельбу из своего игрушечного пистолета.
- Как видишь, и котят тоже! – звонко встряла Зоуи. – Он хороший, не то что ты!
- А вы правда лейтенант Кейн? – внимательно рассматривая его, спросил старший из мальчиков. – По телевизору вы другой.
- Правда? – улыбнулся Горацио. – Наверное, по телевизору все немного другие.
- Но вы ловите преступников?
- И значок у вас есть?
- И пистолет?..
Вопросы сыпались, как горох, порой наивные, а порой, подтверждая истинность старой пословицы, заставлявшие лейтенанта серьезно задуматься, прежде чем ответить.
Допрос прервался только с появлением главы семейства, который серьезно выслушал детей, крепко пожал Горацио руку и довольно торжественно заверил, что для него это большая честь, и так далее…
Домой Горацио ехал со странным чувством внутренней теплоты. Как если б его обняли и согрели, но потом теплота никуда не ушла, осела где-то в районе грудной клетки и продолжает греть изнутри. Наверное, так происходит всегда, когда делятся не только телесным теплом, но и хоть капелькой душевного тепла. Оно греет лучше – сильнее и гораздо, гораздо дольше.
@темы: CSI:Miami, "Сто историй", творчество, "Книжные дети", фанфики, Горацио Кейн
-
-
16.10.2009 в 20:11Горацио - настоящий мужчина
-
-
16.10.2009 в 20:25-
-
16.10.2009 в 20:46-
-
16.10.2009 в 21:24не показалось; растягивать его, развозить на молекулы в этой истории совсем не обязательно. В ней эмоциональные переживания описаны, а не экшен, так что уместный вполне финал - вроде как все закольцовано.
-
-
16.10.2009 в 22:06внутреннее тепло, тепло не столько тела, сколько души, нести его в себе и безвозмездно делиться с людьми, наверно это так притягивает себе, способствует понимать и сопереживать. Не зря же с Горацио так легко идут на контакт дети. Он "теплый" человек. Такое сочетание внешености и состояния души
очень трогательно и ненавзчиво.
-
-
16.10.2009 в 22:25Успокоили - значит, идея все же прочиталась.
История получилась неожиданная для меня самой, потому что собиралась я сегодня писать драбблик на тему "измена" или "жажда мести" - что пойдет. Но показали мне вот это
-
-
17.10.2009 в 00:34-
-
17.10.2009 в 00:43-
-
17.10.2009 в 18:44-
-
17.10.2009 в 19:00