Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Смех продлевает жизнь или история одной шутки

Смех продлевает жизнь. Только увы, не всем. А только тому, кто смеется.
Странно, всегда считала себя человеком с довольно-таки неплохим чувством юмора.
Но сегодняшнюю "шутку дня" не оценила.

Итак, хочешь, я расскажу тебе сказку, дружок?
Решили люди создать сайт. Такой, чтобы было там всего и много, и чтобы жили там мирно слэшеры и гЕтеры, плодились и процветали. И все сначала было хорошо. Но однажды, как ни трубили трубы, что "берем все", "не допустим войн", был не принят на сайт довольно известный клип, дескать, придут вороги, не отмахаемся.
Признаться, уже возникло нехорошее чувство - в моих фиках тоже будут ковыряться? Скажут: "Вот здесь Горацио резко отзывается о гомосексуализме, этот фик мы не возьмем, а то придут слэшеры..."
Долго сказка сказывается, да быстро дело делается. Особенно если делать начать с конца. И вот на еще недоделанном сайте, на который не выложена и половина содержимого, появляется книга чудесная, в которую всех зовут (настойчиво) регистрироваться мед-пиво пить да разговоры разговаривать.
А я, например, обычно регистрируюсь только тогда, когда собираюсь что-то сказать.
Да только автор тот пакостный дюже вредным да злопамятным оказался. Сами, говорит, мед-пиво пейте, не верю я боле речам вашим сладким.
И погиб тут сайт. Прибежал соавтор, который аццкую работу по разработке дизайна проделал, пал на сыру землю и начал горючими слезами заливаться. Что ж, говорит, вы, окаянные, наделали?! Посмотрели люди - а и дневник терем админа ото всех закрыт, ставни наглухо заколочены, и ни просвета, ни шороха. Погрустили люди, погоревали - да и отписались пошли по домам.
Долго ли, коротко ли, открывается дневник окошко в тереме, и вопрошает оттуда админ скорбным голосом: "Нужен ли сайт - да/нет, никаких "но" и "если"!"
Тихо шизею: зачем спрашивать, нужен ли удаленный сайт? Да и вопрос сформулирован гениально: "Вы перестали пить коньяк по утрам? Отвечайте да или нет".
А немного погодя и сам админ выходит. "Да что ж вы, неразумные такие, - молвит. - Уж и над доброй ШУТКОЙ посмеяться не можете!"
Оказывается, что это была ШУТКА! Сайт в порядке. Принесены извинения соавтору, над остальными тихо посмеялись, сказав: "Ну, народ! Шуток не понимают. Хотя, этого и следовало ожидать, люди такие. Особенно эти двое".
Один, вероятно - отписавшаяся я. Другой - неизвестен, но предполагаю, что строптивый автор.


Вот и сказочке конец. По крайней мере - для меня. Не понимаю таких шуток, и, соответственно, не желаю иметь ничего общего с людьми, на них способными. Поэтому не буду восстанавливать подписку на дневник, который был мне интересен лишь новостями о создаваемом сайте (соответственно, когда сайт был удален, а дневник закрыт, надобность в подписке отпала сама собой). Работы требовать удалить, так и быть, не буду. Да и на сам сайт, может, загляну пару раз.
Но этот сайт теперь в моих глазах - не более, чем личная шкатулка админа, которую, собственно, и мечталось, видимо, создать. Для себя. То, что нравится.
Что ж, благодарствую за то, что спросили разрешения на выкладку работ. Оно действительно, если что - мне не жалко. Но мне чужая личная шкатулка просто неинтересна.

ШАЛОСТЬ УДАЛАСЬ...

@темы: размышлизмы, конфликт, личное

---

"Игра на чужом поле" - 3.

Название: Игра на чужом поле.
Пейринг: Эрик/Келли, Горацио/нжп.
Рейтинг: NC-17
Жанр: романтический детектив
Статус: в процессе
Примечания: AU по отношению к концу 7 сезона. Сюжетная линия, часть идей и деталей характеров персонажей позаимствована из произведения А. Марининой "Игра на чужом поле", но было переработано с учетом реалий сериала и извращенной фантазии автора.

глава 1.
глава 2.

Прошу отзывов. Мне что-то не совсем нравится, и я не понимаю что. То ли у меня приступ неуверенности очередной, то ли с главой что-то не так.

глава 3.

Разговор с шефом вышел нервный. С криком, переходящим в зловещий шепот. Наконец, получив карт-бланш – а Зак именно так предпочел толковать истеричное «Ну, как знаешь!» - он, морщась, проглотил порцию виски и пешком пошел на второй этаж, переставляя ноги со ступеньки на ступеньку будто в замедленной съемке.
Впечатления идиота парень не производил. Значит, приманка должна быть хорошо продумана. Четверть часа назад Зак сказал, что не видел похожих женщин. Вот кто тянул за язык? С другой стороны, что еще оставалось сказать? Теперь, когда кубинца нужно выманить из гостиницы, «пропавшая невеста» могла бы послужить идеальной приманкой.
Он плелся по лестнице, повторяя про себя: «Думай, Зак, думай… Тебя выперли из ФБР не за идиотизм. Ну, это тоже был идиотизм – так попасться, но дело не в этом. Комбинации ты просчитывать всегда умел».
Лестница закончилась, а путных мыслей так и не было. Ну не за пивом же его послать! Зак тяжко вздохнул, повернул за угол и остановился, чувствуя, как остатки мыслей уносит судорожно втянутым сквозь зубы воздухом, вернувшимся назад уже неприличным словом. Впрочем, остальной свой запас нецензурщины Зак предпочел не озвучивать – слишком черны были глаза Клиента. Хотя он точно помнил, что глаза у Клиента карие. А не черные. Зак прищурился, сунув руки в карманы, и сделал пару шагов вразвалочку, приближаясь к застывшему возле двери в заветный номер Клиенту.
- Так-так-так, - протянул он. – Решили сорвать наш маленький бизнес?
В тихом вопросе было столько угрозы, что Клиент вздрогнул, торопливо убирая нож. Такому тону Зак научился у шефа – не нынешнего, бывшего шефа, которого Зак тихо ненавидел и беспредельно уважал.
- Вы слишком тянете с подбором исполнителей, - прошипел Клиент.
- Мы выполняем свои обязательства. Всегда, - недобро сузил глаза Зак.
Клиент нервно дернулся, открыл рот, снова закрыл, попытался сделать вид «не очень-то и хотелось», не преуспел, бросил ломать комедию и, развернувшись, ушел к себе в номер.
Зак шумно выдохнул, привалившись к стенке. Да, этот Клиент приносил немалый доход, но теперь его психоз становился вовсе неуправляемым. Вряд ли он действительно хотел просто кинуть их, не заплатив за убийство. В конце концов, ему нужна была еще и пленка, иначе этот психопат убивал бы семь дней в неделю. Значит, он просто не смог себя контролировать, так его завела эта девица. Это было опасно. Кубинца следовало убирать отсюда немедленно. Посадить его вместе с блондиночкой, пусть «потренируются». Совместно перенесенные несчастья, они способствуют…
Зак криво ухмыльнулся, поднял руку и постучал в дверь соседнего номера. Решение проблемы пришло само собой, едва он увидел нож в руке Клиента. Парень – офицер полиции, наверняка приволок с собой оружие. Если местный шериф попросит приезжего появиться в участке, чтобы отметить новый ствол, вряд ли это вызовет удивление.
Довольный удачным решением, Зак снова усмехнулся и постучал погромче. Но тут его поджидало разочарование – на стук в дверь никто не отзывался. Куда мог деться этот чертов кубинец?!


Номер был пуст и чист. Эрик прошелся по комнате – шкаф пуст, тумбочка тоже, все поверхности протерты, палас… Он опустился на колени, тихо хмыкнул, припомнив себя стажером и невозмутимого Спидла: «Становишься на четвереньки, и я начинаю тебя… - многозначительная пауза, вздох, наблюдающий за ними Горацио быстро отворачивается, низко опуская голову, чтобы спрятать улыбку, - учить».
Эрик успел сделать лишь первую «дорожку» от стены до кровати, придя к логичному и неутешительному выводу, что палас пропылесосили и ничего ему не светит, упрямо развернулся к двери – настоящего криминалиста не пугает нудная работа без особого успеха, отрицательный результат тоже результат – и увидел, как ручка двери бесшумно поворачивается.
Рефлексы сработали раньше мозгов – Эрик закатился под кровать и замер, мысленно браня себя за детский поступок и представляя, как его обнаружат и с позором извлекут из ненадежного укрытия. Сердце, как водится, оглушительно стучало, так что он никак не мог расслышать шагов, лежать на спине было неудобно, поза казалась уязвимой, да еще и под лопаткой что-то попалось такое, что хотелось поерзать или перевернуться. Ворочаться Эрик опасался. Лежал, терпеливо снося раздражающий предмет, буквально вгрызающийся в лопатку, и прислушивался до звона в ушах. Кажется, возле двери номера кто-то тихо разговаривал. Затем голоса пропали, а в номер так никто и не вошел. Эрик осторожно выглянул из-под кровати, затем вылез совсем. Подошел к двери номера, прислушался. Тишина. Очень хотелось выглянуть, но Эрик прекрасно понимал, что это может оказаться роковой ошибкой. Никаких доказательств того, что хозяин лжет и Келли была здесь, он не нашел, так что попадаться глупо вдвойне. Еще раз обвел взглядом пустой номер, вздохнул …и только что не рыбкой нырнул под кровать, вспомнив.
Предмет, так немилосердно впивавшийся в спину, чуть не проскользнул сквозь пальцы, оказавшись гораздо миниатюрнее, чем Эрику представлялось по размерам причиненного им дискомфорта. Витая цепочка с подвеской в виде двух переплетенных сердечек. Простая, изящная. Прекрасно Эрику знакомая. Сначала сам подарил, а потом находил то в комнате отдыха, то в лаборатории баллистики, то в собственной постели и триумфально возвращал хозяйке. Замок оказался своеобразным – туго защелкивался, слишком легко открывался. Келли все собиралась починить, но так пока и не собралась и постоянно теряла браслет, каждый раз расстраивалась, потом радовалась находке и клятвенно обещала «непременно завтра…». Эрик даже раздумывал, не обидеться ли ему в шутку, мол, совсем не ценит его подарок, но обижаться совершенно не хотелось, хотелось просто прижимать к себе податливое тело, пить с готовностью подставленные губы и таять, таять, таять…
Стук в дверь раздался неожиданно, заставив Эрика вздрогнуть, стукнуться головой о кровать, поспешно вылезти из-под нее, тут же наклониться, чтобы залезть снова, сообразить, что стучат в дверь соседнего, его собственного номера, успокоиться, затем снова заметаться… Внутренний голос почему-то настойчиво советовал вернуться в номер и открыть дверь. Сжав в кулаке цепочку – слава богу, горничная в гостинице была совершенно нормальным человеком, которому и в голову не придет пылесосить под кроватью без особой нужды – Эрик осторожно, так бесшумно, как только мог, открыл задвижку (ага, он так и думал!) на двери, ведущей в смежный, его собственный номер, сделал несколько шагов - и остановился. Постучать успели уже трижды. Почему он не открывал? Спал? Постель не смята и ложиться опасно – могут услышать, а ведь ему еще и поворочаться в ней надо, чтобы создать видимость. Да и вид у него отнюдь не заспанный. Душ! Он на цыпочках добежал до душевой, плотно закрыл дверь, быстро стянул одежду, залез под воду – черт, холодная! – и, наспех обмотав полотенцем бедра, пошел открывать.


Он проехал приблизительно полпути до офиса шерифа, когда неприятное чувство «все складывается слишком удачно» заставило притормозить, свернуть на обочину и остановиться. «Ну что значит слишком удачно?» - пытался сам себя урезонить Эрик. Действительно, исчезновение Келли вряд ли можно было счесть удачным обстоятельством, да и ложь хозяина гостиницы о том, что он ее даже не видел – тоже не внушало оптимизма. И тем не менее нехорошее предчувствие все крепло. Стоило найти улику, которая позволит подтвердить свои слова в полиции, - и тут же, как чертик из коробочки, появляется все тот же хозяин и отправляет его не куда-нибудь, а именно к шерифу! Да он должен был сделать все, чтобы Эрик до шерифа не добрался.
Эрик вышел из машины, внимательно осмотрел колеса – все гайки на месте – поднял капот, проверил шланги и провода, даже не поленился залезть под машину, но и там, насколько он мог судить, тоже все было в порядке.
Что противоречило элементарной логике. Если только… Если только шериф не «в деле». Эрик помотал головой, садясь в машину и снова выруливая на трассу. Нет, так он невесть до чего додумается. В каком таком «деле»? Но сомнение не желало покидать его – раз уж никто не думает препятствовать ему добраться до шерифа, вероятно, в полиции предупреждены и не отнесутся серьезно к его заявлению, лишь сделают вид, чтобы он успокоился и прекратил самостоятельные поиски.
А раз так, пожалуй, стоит предпринять кое-какие шаги.


- Эрик, - голос Горацио звучал приглушенно. – Я в суде. Что-то срочное?
- Понял, - пробормотал Эрик, быстро соображая, не свернуть ли разговор. Он не был уверен, что сумеет уложиться в несколько слов, да и вообще сам не знал, чего точно хочет от начальника. Позвонил из-за какой-то детской веры в его всемогущество. В какую бы переделку Эрик не попадал, каждый раз у него было стойкое ощущение – проблема начинала решаться как сама собой, едва о существовании этой проблемы узнавал Горацио. Но сейчас лейтенанта в любой момент могли вызвать на место свидетеля, и разговор придется прервать.
- Эрик, что случилось?
- Черт, - Эрик понял, что молчит слишком долго и сворачивать разговор уже поздно, Горацио уже забеспокоился. Вот только… Нет, конечно, они собирались объявить открыто о своих отношениях, сразу по возвращении, но этот шаг им хотелось сделать вместе. Признаться за спиной Келли кому бы то ни было казалось подлостью. С другой стороны, это был не кто-то, а Горацио. Босс, старший товарищ, коллега, друг, зять… Короче, тот человек, ближе которого еще нужно поискать и который, несомненно, должен узнать первым. Но Келли… Келли теперь была не менее важна.
- Слушай, - наконец торопливо заговорил Эрик. – Мне чертовски неудобно, потому что ничего особенного вроде не происходит… Ну, происходит, но пока это дело как бы частное, а все мои подозрения…
- Я понял, у тебя одни домыслы, - перебил Горацио. – Тем не менее, постарайся выделить факты.
- Факты, - Эрик перехватил телефон другой рукой, переключая скорости и замедляя ход. – Я поехал отдыхать. Ну, и должен был встретиться тут с женщиной. Ее нет, и хозяин гостиницы утверждает, что не видел никого похожего. Но я нашел в номере браслет, витая цепочка и два переплетенных сердечка, это ее браслет, Эйч!
- Эрик, спокойнее, - Горацио говорил жестко, отрывисто. – Ты заявил в полицию?
- Еще нет. Но хозяин сам меня отправил к шерифу. Мне это кажется …подозрительным.
- Думаешь, тебя мягко успокоят и отправят восвояси, не предприняв никаких реальных действий?
Эрик выдохнул с некоторым облегчением – Горацио не счел его параноиком, наоборот, сам подтвердил его подозрения.
- Эрик, - снова заговорил Горацио. Быстро проговорив имя, умолк, затем продолжил: - Эрик, держи себя в руках, хорошо? Заяви в полицию, посмотри, как воспримут твое заявление. Потом перезвони мне. Не лезь на рожон. Мы ее найдем. Найдем …твою знакомую, хорошо? Ты меня понял?
- Понял, - Эрик кивнул. В груди разливалось приятное тепло. И тут сзади коротко взвыла сирена. – Эйч, - глянув в зеркало заднего вида и останавливаясь у обочины, сказал Эрик. – Похоже, в участок я попаду без проблем. Меня уже «встречают». Наверное, помощник шерифа, - вглядываясь в приближающуюся к его машине фигуру в форме, добавил он. – Я перезвоню.


Солнце перевалило за полдень, и стояло прямо в зените, почти не оставляя тени, в которой можно было бы укрыться. Высокого рыжеволосого мужчину это, казалось, вовсе не волновало. Солнцезащитные очки смотрелись частью его лица, он даже не подумал снять пиджак странновато выглядевшего в провинциальном городке строгого темного костюма. Стоял себе, деловито поставив руки на пояс, по-хозяйски обозревая пустынную улицу.
После Майами полуденная жара Вайоминга казалась ласковым теплом. Горацио еще раз осмотрел дорогу, хотя и не надеялся найти на ней какие-либо следы. Где-то на этой дороге исчез Эрик. Вчера после тревожного звонка Горацио на какое-то время отвлекся - показания, возвращение в лабораторию, очередной вызов, проблемы у трассологов, «пропавшие» в аутопсии – а на деле убранные не в ту коробку – улики. Но через несколько часов он поймал себя на том, что посматривает на мобильник с нарастающей тревогой. Сколько же может занять составление заявления? Почему Эрик не перезванивает? Неужели он не сдержался, устроил скандал с криком, требуя внимания к своему делу, попал под арест?.. Перед концом смены Горацио не выдержал – позвонил. Безрезультатно. Телефон не был отключен, длинные, тоскливые гудки буравили пространство, но ответа лейтенант так и не услышал.
Несколько раз перезванивал в течение ночи, в четыре утра позвонил в аэропорт и заказал билет. Заехал в лабораторию, уладил самые срочные дела – и улетел. В самолете Горацио удалось пересилить тревогу и немного вздремнуть. Максимум, что он мог сделать в этой ситуации – это начать разбираться лично и на месте. Этим он и собирался заняться.
Мысли об оставленной лаборатории некоторое время одолевали лейтенанта, пока он добирался от аэропорта до городка. В памяти то и дело всплывали какие-то мелочи, за которыми он обязательно проследил бы, будь он на месте, но о которых забыл сказать Райану, и вряд ли мог рассчитывать, что тот догадается сам. Умение управляться с таким большим и сложным механизмом, как криминалистическая лаборатория, копилось с годами. Горацио прекрасно помнил, как в первый год его работы самым сложным в лейтенантстве ему представлялось установление субординации в коллективе, состоящем из его друзей и вчерашних коллег, теперь вынужденных выполнять его приказы. Как же он был наивен…
Теперь, оставляя лабораторию, Горацио ощущал это так, будто оставлял живое существо, например, любимую кошку, на попечение чужих людей. Конечно, если ее вовремя не покормят или не погладят, ничего смертельно-катастрофичного не случится, но сердце-то не на месте… Обычно в подобных случаях его спасением была Келли, но сейчас спасение, судя по всему, требовалось ей самой.
Горацио усмехнулся и тут же нахмурился. Неужели Эрик был столь наивен, чтобы полагать, что такое сильное чувство может остаться незамеченным? Да, молодые люди очень старались, и он, как начальник, был доволен тем, что объяснения с отделом внутренних расследований откладываются до тех пор, пока Эрик с Келли не решатся перейти к следующему этапу отношений, скрывать который будет невозможно. А то, что Горацио никогда не задавал вопросов… Ну, он же не Райан Вулф, которому непременно требовалось подтверждение. Горацио было достаточно того, что он видит сам. Это, на его взгляд, было надежнее любых уверений.
Последние сомнения относительно личности таинственной компаньонки Эрика по отдыху развеялись, когда он упомянул о браслете. Горацио прекрасно помнил его, помнил, что цепочка с двумя сердечками появилась на запястье Келли как раз после Дня святого Валентина, несколько раз самолично вручал потерянный в его кабинете браслет владелице, с улыбкой наблюдая, как она заливается краской, и слушая какие-то невнятные объяснения о происхождении капризного украшения.
Таким образом, сомнений не было – Келли пропала сутки назад, а вчера пропал и Эрик. И Горацио никак не мог оставаться в Майами, несмотря на всю тревогу за оставленную на Райана лабораторию. Лейтенант надеялся, что не задержится надолго, но понимал – пока он не будет совершенно уверен, что у Эрика и Келли все в порядке, он не уедет отсюда.

@темы: CSI:Miami, Эрик/Келли, творчество, фанфики, Горацио Кейн

---

Доктор, это лечится?

Кажется, клиподельчество - это зараза ничуть не хуже фикрайтерства. Слышишь песню, в голове начинают мелькать и складываться картинки... И чешутся руки, блин, чешутся...
И даже то, что на конкурсе ставят плохие оценки, почему-то не останавливает.

@темы: размышлизмы, нытье, творчество

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ах, детектив, детектив...

Сижу трудюсь, а сама продумываю "игру". Кто где как и что... Всякие ложные ходы, обрубленные ниточки, повороты сюжета. Думаю, получится детективная часть практически такая же замудреная, как и в "доказательстве любви". И... не то чтобы я сомневалась, делать ли так, как задумала, но мне стало интересно:

Вопрос: Запутанный детектив - это хорошо или плохо?

1. Конечно, хорошо, интереснее читать.		1	(11.11%)
2. Хорошо, если в конце все понятно объясняют.		6	(66.67%)
3. Больше ценю оригинальность сюжетных поворотов, чем сложность интриги.		1	(11.11%)
4. Плохо, потому что сбиваешься, тяжело читать.		1	(11.11%)
5. Свой вариант (в комменты).		0	(0%)
Всего:		9

@темы: размышлизмы, творчество

---

Продолжаем разговор...

Горацио и Джулия "Алиллуйя"
(пыталась освоить сонивегас...)

@темы: CSI:Miami, творчество, клипы, Горацио Кейн

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Клиподел-маньяк-любитель представляет...

Очередной шЫдевр:
6 сезон, Горацио и Кайл. Длинно, муторно, но уже из чистого упрямства доделала - целый день угрохать!

@темы: CSI:Miami, творчество, клипы, Горацио Кейн

---

Ё-мое...

Весь день делала клип...
И так ничего и не получилось

@темы: нытье, творчество, клипы

---

Баловство

Даже без названия, просто еще один простенький клипчик с ЭК

@темы: CSI:Miami, Эрик/Келли, творчество, клипы

---

"Игра на чужом поле" - 2.

Название: Игра на чужом поле.
Пейринг: Эрик/Келли, Горацио/нжп.
Рейтинг: NC-17
Жанр: романтический детектив
Статус: в процессе
Примечания: AU по отношению к концу 7 сезона. Сюжетная линия, часть идей и деталей характеров персонажей позаимствована из произведения А. Марининой "Игра на чужом поле", но было переработано с учетом реалий сериала и извращенной фантазии автора.

глава 1.

глава 2.

Сколько раз философы и поэты сравнивали жизнь с дорогой? Не сосчитать. Однако, додумавшись до этой светлой мысли совершенно самостоятельно, Эрик был несказанно горд. Жизнь, то есть дорога, послушно стелилась под колеса, петляла среди пригорков и перелесков, предоставляя возможность любоваться все новыми и новыми видами, открывающимися после очередного подъема или поворота. Эрик хмыкнул, придя к выводу, что такая дорога куда больше похожа на его жизнь в последние годы, чем бесконечные, прямые как стрела дороги болотистых равнин округа Майами.
Он покрутил ручку настройки радио, удовлетворенно кивнул, улыбаясь и вторя пойманной мелодии: «I love you, baby…».
Тааа-дам, та-дам, та-да-там-та-дам… Настроение было соответствующим. Эрик был совершенно безоблачно счастлив и …влюблен. Да, кто-то мог бы сказать, что то чувство, которое жило и пело сейчас в молодом человеке, называть влюбленностью было как-то неуместно, все равно что обращаться «цыпа» к великолепному петуху, гордо сидящему на заборе. Но горячность, с которой он стремился сейчас в условленное место, нежность, что обволакивала его при каждом взгляде на предмет обожания, неуемность желания – все это соответствовало в его представлении именно понятию влюбленности. Отличие от прежних состояний влюбленности заключалось в том, что на сей раз Эрик твердо был убежден: это – та самая женщина, рядом с которой влюбленность не пройдет, и именно рядом с ней он хочет провести остаток жизни.
В последнее время Эрик часто вспоминал сестру. Теперь он понимал Марисоль – никакие условности, никакая разница в возрасте не имеет значения, когда ты чувствуешь себя рядом с каким-то человеком по-настоящему живым. Келли ухитрилась сделать для него то же самое, что Горацио сделал тогда для Марисоль: своим присутствием рядом, готовностью помочь, отношением к трудностям как к чему-то временному, что непременно удастся преодолеть и идти дальше, она вернула его к жизни.
И неважно, что на осознание того, какая замечательная женщина ходит рядом, понадобилось восемь долгих лет. Главное – он понял. И сумел добиться взаимности. Пусть и не сразу…
Эрик нахмурился, наклоняясь вперед и крепче сжимая руль. Музыка не радовала, даже солнце, казалось, поблекло. Не сравнивать же с Антигуа… Сердце вновь сжало болезненной, мучительной ревностью, как тогда, при взгляде на загорелое, отдохнувшее, радостное лицо Келли. Отдыхавшей не с ним Келли. Да Эрик никогда и не сможет позволить себе такой отдых! И на сережки наподобие тех, что подарил Келли отец на тридцатилетие, ему пришлось бы копить несколько лет…
Машина, будто почувствовав его настроение, задергалась, раздалось несколько резких выхлопов, ритм мотора сделался неровным, совсем как ритм его сердца. Что, что он может предложить красавице-южанке? Жаркие ночи безумного, изощренного, томного или нежного секса? Собачью преданность до конца своих дней? Ничтожно мало! В подтверждение его самоуничижительных мыслей мотор взревел и заглох. Прокатившись еще немного по инерции, машина встала. Неудачник! Эрик опустил голову на руки, навалившись на руль. Вот так же и их отношения, совсем как эта неисправная машина – прокатятся какое-то время по инерции и…
Опустилась тишина, наполненная горечью и болью, и презрением к себе, и даже сожалениями о своей неудавшейся жизни. А затем в сознание постепенно проникла немудреная мелодия и не думающей останавливаться, в отличие от этой взятой напрокат машины, жизни. Шелест листвы и посвистывание какой-то пичуги, поскрипывание деревянной ограды, тянущейся вдоль дороги, и далекий лай собаки. И это странным образом вдруг встряхнуло молодого человека. Такая женщина как Келли никогда не стала бы поддерживать отношения с ним из жалости. Келли не связалась бы с неудачником. И сейчас, за время их первого – но не единственного, как с Джейком, черт возьми! – совместного отпуска Эрик собирался показать, чего он стоит.
Захлопнув дверцу машины и перекинув через плечо спортивную сумку, он упрямо сжал губы и зашагал в ту сторону, откуда доносился собачий лай, мысленно составляя план. Первое свидание их новой жизни должно стать незабываемым.


Он собирался так тщательно, будто это было первое настоящее свидание. В какой-то мере, так оно и было – это было первое свидание его новой жизни. За остаток дня Эрик перебрал с десяток вариантов: романтичный влюбленный, робкий влюбленный, страстный мачо, коварный соблазнитель, послушный раб или обворожительный господин… В конце концов, так ничего и не выбрав, решил положиться на интуицию – попытаться с первых же минут встречи понять, чего хочет Келли и подыграть ей.
Стрелка часов наконец соизволила переместиться на заветное деление, Эрик одернул рубашку, еще раз критично оглядел себя в зеркале, вооружился букетиком цветов – нежно-фиолетовые с желтой серединой фиалки пахли свежо с легкой ноткой горечи, без слов сообщая: «Я скучал», - и бутылкой дорогущего вина, на выбор которого он потратил больше часа, вконец измучив продавца уточняющими вопросами, зато теперь был уверен, что легкий, сладковатый вкус украсит вечер и поможет расслабиться, а не смешает все грандиозные планы фальшивой нотой неудачной выпивки из бара гостиницы.
Глубокий вдох, выдох – и негромкий, но решительный стук в дверь смежного номера. Прошло несколько минут, прежде чем Эрик понял, что ответа не будет. Мечтательная, с хитрецой, улыбка медленно сползла с лица. Эрик еще раз взглянул на часы – восемь, как договаривались. Постучал, затем подергал дверь – закрыто. Вышел в коридор и, не веря своим глазам, влепился взглядом в висящую на ручке соседнего номера табличку «свободен». Словно подхваченные порывом ветра осенние листья, взметнулись мысли, замерзая на лету и сухой горечью осыпаясь на язык. Келли должна быть тут! Она не могла… Или могла?
Не видя ничего перед собой, Эрик вернулся в номер, преувеличенно осторожно поставил на тумбочку бутылку, положил возле нее букетик фиалок, которые вдруг стали выглядеть поникшими и невзрачными, будто испытывая всю глубину разочарования вместе с неудачливым любовником. Сам же повалился на постель, заложив руки за голову и изучая потолок. Келли… Келли… Келли… Как же так? Эрик вспоминал ее лицо в вечер перед отъездом – родное, до мелочей изученное лицо, слегка уставшее, но уже наполняющееся внутренним светом предвкушения. Он резко сел на кровати. Ее глаза, ее тело, руки, губы – ну не могли они так солгать! Келли должна быть здесь, должна ждать его! Что же могло случиться, что она уехала из гостиницы, не дождавшись обещанного свидания? Стоп. А когда она уехала и была ли вообще в гостинице? Может, ей тоже попалась неисправная машина?
Эрик непроизвольно усмехнулся, вспоминая, как он сравнивал их отношения со своей заглохшей машиной. И как потом хохотал, перепугав парней из автомастерской, когда выяснилось, что у взятой напрокат машины здорово врет бензомер, о чем хозяин проката почему-то забыл упомянуть. Битых два часа парни колдовали над машиной, которую всего-то нужно было заправить! Похоже, судьба дала ему более чем прозрачный намек…


В холле никого не было, и Эрик заглянул в маленькую комнату позади стойки с ключами. Взгляд привыкшего замечать детали криминалиста моментально выхватил и большой экран, и удобное кресло перед ним, и брызги на столике, частично стертые, частично засохшие. Не нужна была ультрафиолетовая лампа, чтобы догадаться, как засветятся эти брызги. Что ж, он тут не затем, чтобы выяснять, как хозяин гостиницы коротает вечера.
Сзади многозначительно кашлянули, и Эрик обернулся.
- Добрый вечер, - поздоровался он. – Я из пятнадцатого номера, - белобрысый хозяин смотрел скучающе, но Эрик почему-то насторожился. Чем-то странным повеяло, сразу вспомнился острый взгляд, брошенный в его сторону, и сумятица мыслей, мелькнувшая на мгновение в бесцветных глазах, когда Эрик получал ключ от номера.
- Вечер добрый, - отходя к стойке, слишком миролюбиво сказал хозяин. – Чем могу служить?
Эрик прошел за ним, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Ты застукал постояльца на пороге своих комнат, и никаких отрицательных эмоций? Непонятная доброжелательность… Не хочется скандала? Не желает привлекать внимание? К чему?
- Я хотел бы уточнить, во сколько выехала женщина из шестнадцатого номера.
- Женщина?
- Да, невысокая, стройная, блондинка…
- Простите, сэр… - вежливо, скучающе, равнодушно. – Никого, соответствующего описанию, я за последние два дня не видел.
Угу, почти поверил. Вот только в глазах у тебя полыхает гигантскими красными буквами: «Ложь! Тревога! Опасность!»
- Мистер Джонс, - Эрик со вздохом положил на стойку жетон. – Могу я посмотреть списки постояльцев?
На лице белобрысого не дернулся ни единый мускул.
- Вы при исполнении, офицер? – сладко осведомился он. И, не дожидаясь ответа, продолжил: - Тогда, извините, вынужден вам отказать. То, что вы состоите на службе, не дает вам права распоряжаться в данном вопросе, тем более в другом штате.
Эрик быстро кивнул, не пытаясь скрыть разочарования. Но внутри все замерло: так-так-так, чудеса интуиции? Или белобрысый просто-напросто что-то знает?
Старательно делая вид, что удручен и сломлен неудачей, Эрик вернулся в номер. Итак… Хозяин гостиницы что-то знает и врет. И насчет жетона он прав, к сожалению, это практически не дает ему никаких преимуществ в чужом штате. Тем более что он в отпуске. Значит, нужно действовать, как частное лицо: мужчина, обнаруживший пропажу своей подруги. Следовательно, нужно подать заявление… Черт, первое, что ему скажут – что Келли взрослая женщина и могла… Ну, понятно, в общем. Нет, даже не так: спросят, где доказательства, что она вообще тут была? Он может быть сто раз убежден, что портье лжет, но…
«Ну, знаешь, Делко… - протянул хорошо знакомый недовольный голос в голове. – Ты криминалист или где? Правило первое…»
- Каждый что-то приносит и что-то уносит, - улыбнулся Эрик мысленному образу старого друга. Спидл одобрительно кивнул, привычно хмурясь.
Замок на двери в смежный номер поддался легко, но на этом везение закончилось – дверь все равно не открывалась, вероятно, существовала еще и задвижка. Мысленно чертыхнувшись, Эрик вышел в общий коридор. Гостиница будто вымерла, несмотря на то, что время было еще не позднее. Прикрывая корпусом свои манипуляции с замком, Эрик открыл дверь номера и быстро вошел внутрь, пытаясь справиться с ощущением, что стены над его головой изгибаются, смыкаясь и угрожающе нависая. Он изо всех сил надеялся, что ощущение ненавидящего взгляда, прожигающего спину, ему всего лишь чудится из-за нервного напряжения, вызванного собственными не вполне законными действиями.


Светлые, соломенно-желтые длинные волосы разметались по подушкам, отсвечивая неярким золотом на фоне пурпурно-красного шелка, они метались, словно живой огонь, следуя за извивающимся женским телом. Полуприкрытые глаза женщины заволокло пеленой похоти, сладкого безумия горячечного дурмана страсти, смуглые крепкие руки мужчины, сжимающие гладкие бедра, выделялись на фоне нежной, нетронутой загаром кожи, подчеркивая контраст. Хриплые, приглушенные стоны, играющие под смуглой кожей спины мышцы, ритмичные сокращения упругих ягодиц, перекрещенные чуть выше изящные лодыжки, бьющиеся по спине белые узкие ступни – все это заставляло подниматься штормовой волной застарелую ненависть в его душе.
Он привычным движением расстегнул ширинку, спустил штаны вместе с трусами, удобно откидываясь в кресле, и накрыл ладонью собственный вялый член. Сейчас…
Камера переместилась, бесстыдно вторгаясь между телами, послушно, будто напоказ отодвинувшимися друг от друга на максимально возможное расстояние. Более темные, чем на голове, и еще больше потемневшие от влаги волосы на женском лобке казались почти белыми по сравнению с темными курчавыми волосами ритмично шлепающегося об него мужского паха. Налитый кровью член, казавшийся почти черным, появлялся из призывно раскрытого женского лона, поблескивая от смазки, выскальзывая почти целиком, так что становилась видна натянутая крайняя плоть на головке, и снова то плавным мучительно-неторопливым движением, то сильным быстрым толчком погружался внутрь.
Он погладил свой слегка налившийся член, и добавил звук, так что комнату заполнила музыка, полная завораживающей страсти, пробивающееся через нее глуховатое постанывание, гортанные вскрики, все ускоряющиеся влажные шлепки… Внутреннее напряжение достигло максимума, стиснув горло хриплым рычащим звуком. Его член медленно оживал, но все еще даже не встал до конца, и его это не удивляло: он давно уже не хотел трахнуть эту маленькую белобрысую стерву. Он хотел ощутить на губах вкус ее крови. От одной этой мысли член дернулся и начал крепнуть под рукой. Задыхающиеся дрожащие стоны, нарастающий ритм движений поглощенной страстью пары на экране подсказывали ему, что осталось ждать недолго. Он облизал пересохшие губы, растянул их в кривой ухмылке, смыкая пальцы на члене, будто на рукояти ножа. Музыка торжествующе взвилась как раз в тот момент, когда мужчина на экране выгнулся с протяжным стоном и вздрогнул. Сидящий перед экраном в тот же момент дернул бедрами вперед, его взгляд стал совершенно мутным, уже не видя событий на экране, но чувствуя на своем лице теплые капли, брызнувшие прямо в объектив камеры, он слышал хрип, и ткнулся членом в кулак, будто вонзая нож, еще, и еще, скаля зубы, задыхаясь, пьянея от удовольствия, сквозь безумный кровавый туман в глазах наблюдая, как прекрасное женское тело на постели вместо судорог удовольствия начинает биться в судороге смертельного ужаса, как расширяются зрачки, отражая его искаженное отвратительной гримасой лицо.
Внезапно он растерянно моргнул, выражение лица медленно менялось: обида, недоумение, злость… С залитого кровью экрана, с бьющегося на окровавленных простынях женского тела он опустил взгляд на собственный поникший член. Возбуждение отступило, так и не дойдя до пика. Швырнув пульт в экран телевизора, чудом не разбив его, он резким жестом, морщась от каждого прикосновения к паху, натянул трусы и штаны и, вскочив, нервно заметался по комнате. С ожесточением и почему-то страхом посмотрел на телефон. Нужно позвонить. Он должен позвонить. И услышать довольный голос своей обожаемой и ненаглядной женушки. Довольный оттого, что она уже успела воспользоваться его отсутствием, и очередной накачанный латино сейчас плещется в душе их роскошного особняка, пока эта сучка, лежа на смятой постели, собирает последние капли спермы, рассеянно проводя пальчиком по внутренней поверхности бедра, по все еще припухшим, налитым кровью складочкам нежных половых губ в промежности, облизывает пальчик своим ярко-красным язычком, посасывает его, томно закатив глазки…
Распалившись от давних, но продолжающих причинять неимоверную боль воспоминаний, он в новом припадке бешенства заметался по номеру, пытаясь унять жгучее желание немедленно утолить жажду крови. Пленка не помогла. Получить индульгенцию, реализовав наконец свое давнишнее желание прикончить именно обожаемую когда-то до безумия Сесиль, он не мог. Точнее, мог, но категорически не был готов к последующей нищете: ведь единственное, что сумели сделать юристы ее папочки тогда, когда магнат обнаружил непреклонное желание единственной, горячо любимой дочери связать свою судьбу с совершеннейшим отребьем в его лице – это заключить такой брачный контракт, по которому в случае развода или преждевременной кончины ненаглядной он оставался с голым задом. Причем в буквальном смысле. У него осталось бы даже меньше, чем было на тот момент, когда неподражаемая красота и мнимая кротость Сесиль, казавшейся ему настоящей сказочной принцессой, вскружила голову настолько, что он не мыслил себе дальнейшей жизни без нее. Теперь – мыслил, более того, только об этом и мечтал, но… Отказаться от красивой жизни, к которой успел привыкнуть?
Новая пленка нужна немедленно. Если он не позвонит в ближайшие дни, Сесиль устроит грандиозный скандал. Абсолютная распущенность немыслимым образом сочеталась в ней с неукротимой ревностью. «Принцесса» подозревала его в таких вещах, о которых он и подумать не мог, но, слава богам, ей и в голову не приходило заподозрить его в том, что он реально совершал. На ее деньги. Эта мысль всегда приносила ему дополнительное удовлетворение. Смерть всех этих блондинок и латино, помогавшая ему год за годом держать себя в руках, была оплачена деньгами Сесиль.
Он повертел в руках телефон, прикидывая, не позвонить ли Заку. С одной стороны – поторопить лишний раз, но с другой – условия поставлены, выкажешь нетерпение – получишь дополнительный счет. А втрое против обычного – это все, что он мог себе позволить в настоящий момент. Эти деньги никто не отследит. А если он снимет деньги с запасной кредитки, это будет зафиксировано, и вся его легенда, по которой он сейчас находился по делам в Нью-Йорке, моментально развалится.
Поразмыслив немного, он спустился на второй этаж, уговаривая себя, что просто пройдет мимо номера блондинки, и предвкушение поможет немного успокоиться и взять себя в руки. Но при виде воровато оглянувшегося парня – латино! – замершего у двери заветного номера, он почувствовал, как черной пеленой застилает глаза. Нож прыгнул в руку сам собой, из горла вырывалось приглушенное вибрирующее рычание, голова пылала. Он с трудом сдерживался, оставаясь на месте, выжидая, пока парочка займется делом. В этот раз не будет никакой пленки, но она и не нужна. Ничего подстроенного, ничего срежиссированного – чистая, незамутненная ярость, такая же ярко-алая, как и кровь, которая в скором времени горячим потоком омоет его руки, вольется в его душу живительной струей мести… Все по-настоящему! Тьма клубилась, скручиваясь в узкий тоннель, в самом центре которого была обещавшая освобождение дверь, и его рука уже тянулась к ней, неслышно поворачивая ручку…

@темы: CSI:Miami, Эрик/Келли, творчество, фанфики, Горацио Кейн

---

Хи-хи

09.09.2009 в 18:23

Пишет  Janusz Cienkowski:

09.09.2009 в 09:14

Пишет  Клятый_Вомпэр:

Ударим эльфингом по троллингу!
По аналогии с троллингом должен существовать и эльфинг. Принципы эльфинга таковы: В тред приходит некое существо и начинает активно соглашаться с автором поста. Сыпать комплиментами. Превозносить до небес интересы автора, его взгляды, пол, возраст, национальную принадлежность. Автор сначала рад, потом горд, потом начинает смущаться, потом раздражается (ибо эльфа заткнуть практически невозможно), потом доходит до белого каления и банит эльфа. После чего мучается угрызениями совести - к нему пришел такой замечательный человек, а он...
Лучше всего эльфинг выглядит в сочетании с троллячими постами. Например - пишет тролль пост: "Сегодня жестоко запинал котенка, бугага." К нему тут же приходит эльф и начинает: "О, как это замечательно - пинать котят! Просто восхитительно! Меня всегда радуют люди с такими необычными интересами! Котята такие милые, когда их пинаешь! Автор, вы обязательно должны еще не раз попинать котенка и вывесить фотографии нам на радость!!!" Тролль в состоянии полного офигения. Он пытается как-то спровоцировать хоть какой-нибудь скандал, но не тут-то было! Эльфов невозможно задеть. Они непробиваемы. Если эльф начинает сдавать позиции, он зовет в тред еще несколько эльфов, которые с удвоенной силой начинают поддакивать автору поста, хором требуя проды и фоток. Тролль плачет, банит всех подряд, но на место каждого забаненного эльфа приходят двое-трое новых. В конце концов тролль удаляет нафиг запись, потом дневник (эльфы перекидываются на другие записи), потом вообще уходит из интернета и больше не появляется. Эльфы еще несколько месяцев вспоминают у себя на дневниках этого чудесного, прекрасного, тонко чувствующего человека, который принес им столько радости и веселья.
Ужасная сила, эти ваши эльфы.

@темы: А это мысль!, интересное

---

Четыре часа, страница текста... Полет нормальный!

@настроение: все нормально. падаю... (с)

@темы: творчество

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Фотошопперу на заметку

Или просто хорошие фотки. Большие *облизывается*

Сам днев

записи с темой "Алан Рикман"

записи с темой "CSI: LV"

записи с темой "CSI: Miami"

а вообще там много чего есть, можно порыться.

@темы: CSI:Miami, фоты, интересное

---

Расквиталась с долгами...

Сделала два дела, которые уже давно обещала себе сделать, но все не получалось.
Раз: добетила "Возвращение" mari1234,
два: перевела спойлеры.
Должна бы чувствовать глЫбокое удовлетворение, но пока что тока устала як суслик

Теперь если только кастинги переводить, но это не особо хочется что-то. Так что, наверное, не буду...
Еще меня сегодня нежно (и это правильно) попинали насчет "игры"... Да, меня писец повалит скоро Но я человек такой, увлекающийся, сейчас мне хотца клипы делать... Вот только я сильно опасаюсь, что их нужно ставить в "общую" очередь, поскольку это так же, как с фиками - сейчас мне кажется, что вот еще эти три клипа, и все, все пройдет, перегорит, можно будет заняться чем-то другим. Например, поспать

Короче, я планов наших люблю громадьё!
Пойду воплощать, начну со сна, а то завтра, блин, еще работать надо, какой кретин это придумал?...

@настроение: глазки в кучку

@темы: размышлизмы, А это мысль!, личное