Что-то с памятью моей стало - всё, что было не со мной, помню
Глава 3.
Глава 3.
Кристина откинулась назад, чуть отвернулась, поставив локоть на спинку скамьи и прикрывая рукой глаза. Она бы сейчас вообще ушла куда-нибудь подальше, чтобы было темно, тихо… Чтобы никто не слышал и не видел… Но Горацио – не Питер, он непременно пойдет за ней, если не сразу, то через некоторое время, все поймет, и не оставит ее, пока она не успокоится. А она по-настоящему успокоится только тогда, когда Джошуа снова будет с ними. И она не может, не хочет, да и просто права не имеет отвлекать Горацио от поисков, и вынуждать ее успокаивать. Ему и так непросто.
Кристина чуть раздвинула пальцы, украдкой глядя на мужа. Он сидел, наклонившись вперед, поставив локти на колени, напряженно раздумывал о чем-то, и указательный палец правой руки привычно постукивал по мобильному телефону, который Горацио вертел в руках. Кристина снова прикрыла глаза – неритмичные постукивания ужасно раздражали ее. Первое время их совместной жизни Кристине постоянно хотелось в такие моменты взять его за руку, чтобы хоть как-то успокоить эти нервно-неровные движения. Для нее это был хаос. Как бы не теснились и не метались в голове ее собственные мысли, внешне она оставалась спокойной, часто даже неподвижной. А у Горацио, стоило ему задуматься, пальцы начинали жить своей собственной жизнью, постукивая, барабаня по удостоверению или столу, либо просто сжимаясь и разжимаясь, если ничего под руку не подвернулось.
На миг ее коснулась успокаивающая уверенность: он придумает, непременно придумает, как вернуть их ребенка! Лейтенант Горацио Кейн - скольких детей он нашел и спас… Но эта мысль оказалась ошибкой. Вспомнилась вычитанная где-то – скорее всего, в каком-то из мужниных журналов или книг, которые она запоем поглощала во время беременности – мрачная статистика: почти половина похищенных детей погибает в первый час, три четверти – в первые три часа после похищения. Джошуа увели почти пять часов назад. К горлу подступила тоскливая тошнота. Нет, только не снова! Безусловно, от этого не умирают, она переживет, как пережила смерть Дамира с Кэтти и Джинни… И еще одной Джинни…
Кристина опять взглянула на Горацио. А как он это переживет? Господи, что же она наделала? Убедила его, да и себя, в том, что ничего страшного не происходит, что Джошуа непременно найдется… Он ей поверил, он выглядит сейчас таким спокойным и уверенным в собственных силах… А если…
Кристина, стараясь проделать это незаметно, глубоко вдохнула и зажмурилась, пытаясь снова взять себя в руки. Нет, она сделала все, что нужно. Если кто и способен отыскать сына – то это Горацио. Но ей тоже нужно чем-то заняться, иначе, сидя тут, она с ума сойдет. Что, что она может сделать, кроме очевидного: не мешать мужу?
***
Горацио тоже думал о том, сколько времени уже прошло с момента похищения сына, но не из-за статистики. В отличие от жены, журналы он читал не мимоходом, а потому знал, что статистика эта рассчитана для детей более старшего возраста и подразумевает «несемейное» похищение. А это похищение, при всей его абсурдности, скорее тянуло все же на разряд «семейных». Джошуа похитил не посторонний человек, не сексуальный преступник, человек знал Горацио, знал о Бразилии – это не мог быть посторонний. Все это позволяло ему надеяться – при «семейных» похищениях чаще всего дети возвращались домой целыми и невредимыми.
Поэтому-то Горацио не особенно ждал звонка – вряд ли в таких условиях за Джошуа запросят выкуп, за жизнь сына тоже практически не боялся, и теперь, удостоверившись, что Кристина не собирается винить его за допущенный промах, смог полностью сконцентрироваться на противнике. Горацио упорно казалось, что удар направлен именно против него, а не против жены, поэтому кандидатура офицера Симпсона, хоть и была взята на заметку, не рассматривалась на полном серьезе. Все те, кого он сумел отправить в тюрьму, тоже не заслуживали пристального внимания. Чтобы отомстить лейтенанту Кейну, эти люди вряд ли бы затеяли что-то столь хитроумное, и с большей вероятностью, пытались бы уничтожить его самого.
Но и имя того человека, о котором сейчас думал Горацио, он не решался произнести вслух. Он и так стал причиной единственной их с женой серьезной ссоры. Ну, если быть совсем уж честным, то причиной ссоры было поведение самого Горацио, но он до сих пор считал, что у него были на то основания, а Кристина так и не признала их разумными.
Случилась ссора около года назад. Горацио умудрился подхватить от сына ветрянку, а когда снова вышел на работу, Кристина предложила возобновить традицию вечерних прогулок, которые как-то сами собой некоторое время назад почему-то прекратились. Неторопливые прогулки по набережным и пляжам были отличным отдыхом для них обоих; по работе вынужденные сталкиваться с людьми в не самые лучшие моменты их жизни, Горацио и Кристина с удовольствием наблюдали беззаботное вечернее веселье вокруг.
И вот во время одной из таких прогулок они и столкнулись буквально нос к носу с другой парой. Горацио прищурился, потемнел лицом, Элина смутилась, затем вызывающе вздернула подбородок, Кристина и Стивен лишь приветливо улыбнулись друг другу. Не успел Горацио раскрыть рта, как Кристина негромко сказала: «Приятного вечера. Не будем мешать друг другу им наслаждаться», - взяла мужа под руку и мягко, но настойчиво потянула вперед.
Через несколько шагов Горацио опомнился и остановился, глядя вслед быстро удаляющейся паре.
- Я должен… - упрямо склонив голову, начал он.
- Кому?
Горацио замолк, захлебнувшись воздухом. Мотнул головой.
- Он – гомосексуалист, - сквозь зубы, щуря глаза.
- Бисексуал, - поправила Кристина, внимательно глядя на мужа. – Ты что, ревнуешь? – усмехнулась она.
- Я – нормальный, - обиделся, не приняв шутки, Горацио.
- То есть, если и ревнуешь, то Элину? – спокойно уточнила Кристина.
- Я никого из них не ревную, но я этого не допущу, - вздернул брови Горацио.
Кристина вздохнула, глядя куда-то вдаль. Склонила голову набок, перевела взгляд на мужа.
- Милый, ты же умный, - с упреком сказала она. – Элина и Стивен – взрослые люди. Они все решат сами.
- Элина должна знать, что ее используют в нечестной игре, - упрямо заявил Горацио.
Они спорили всю дорогу до дома. Горацио настаивал на том, что должен поговорить с Элиной, потому что намерения Стивена очевидны – отомстить. Кристина возражала, что Стивену не за что мстить, да и за четыре года он бы уже много раз мог бы отомстить, если бы захотел. Горацио же отлично помнил и бесцеремонные взгляды, и откровенные рассуждения, и к тому же никак не мог поверить в то, что кому-то может быть настолько уж безразличен пол партнера. Гомосексуализм – это он понимал. Спать с тем, кто подвернется - нет.
Спор продолжался и весь вечер, Горацио склонялся к немедленному силовому решению проблемы, Кристина впервые за все время их совместной жизни повысила голос, выкрикнув ему в лицо: «Они имеют право жить своей жизнью, что бы об этом не думал лейтенант Горацио Кейн!!!» Это отрезвило Горацио, но не до конца. Он начал строить планы разговора с Элиной, попытался переубедить жену, надеясь, что она лучше сумеет объяснить Элине, что ее просто используют…
- Этого ты не знаешь, и не имеешь права вмешиваться в их жизнь, - глухо сказала Кристина.
- Но я не могу сидеть сложа руки! Я должен с ней поговорить!
Искренность Горацио произвела странное впечатление на Кристину. Она замолчала, ее лицо вдруг стало невыразительным.
- Видимо, мне придется смириться с тем, что эту ошибку ты совершишь во что бы то ни стало, - тихо, будто сама с собой разговаривая, сказала она. – Мне очень жаль, что личная обида не позволяет тебе мыслить разумно.
Проговорив это, Кристина скинула халат и легла, повернувшись спиной к мужу. Горацио в полном замешательстве стоял возле кровати. Нет у него никакой личной обиды! Просто он не может не предупредить Элину о том, что чувства Стивена могут быть ложью! Почему же это неразумно?!
Горацио сел на край кровати. Осторожно провел рукой по спине Кристины. Ее спина не была напряжена, это не было давлением на него, мол, не примешь мою точку зрения – не получишь и меня. Просто… Просто жена была искренне расстроена. И очень сильно.
- А ты представляешь, как я буду себя чувствовать, если ничего не сделаю, а Стивен ее обманет? – спросил он после долгого молчания.
- Ты решил завести гарем? – не оборачиваясь, отозвалась Кристина. Ее голос все еще был слишком ровным. – Могу я надеяться на место любимой жены?
- Что? Какой гарем? – потряс головой Горацио.
- Если ты хочешь уберечь Элину от разочарований, - со вздохом сказала Кристина, разворачиваясь на спину, - тебе придется на ней жениться, милый. Только тогда ты сможешь быть уверен, что ее партнер не обманет ее. Либо придется тебе смириться с мыслью, что у нее своя жизнь, в которой не все может пойти гладко, но ты, лейтенант Горацио Кейн, тут совершенно не причем. Милый, ну не можешь ты нести ответственность за все мужское население Майами, - она все еще была серьезна, лишь на последних словах в глазах появилось ироничное выражение.
- Я и не собираюсь, - буркнул Горацио. Принять правоту жены было невероятно трудно. Но… Несмотря на все внутреннее сопротивление, он ощущал эту правоту буквально кожей.
Он лег на живот, уткнулся носом в простыню, прижимаясь щекой к плечу Кристины, тяжко вздохнул.
- Я тобой горжусь, - тихонько шепнула она, взъерошив волосы на его затылке.
Горацио поднял голову, удивленно вглядываясь в ее глаза.
Кристина мягко рассмеялась, но отвечать на невысказанный вопрос не стала.
***
Недавно Горацио случайно узнал, что Элина со Стивеном не сумели найти общего языка и разошлись через несколько месяцев после той встречи. Он нашел в себе силы не вмешиваться в то, что его не касалось, и даже не испытывал уже сомнений в правильности подобной линии поведения, но вот сейчас, когда потребовалось припомнить всех, кто мог иметь на него зуб, имя Стивена вновь всплыло в памяти само собой. Но вместе с ним всплыло воспоминание и о ссоре, повторения которой Горацио никак не хотел.
Впрочем, вряд ли Стивен мог знать что-то о Бразилии. А человек, забравший Джошуа и оставивший Маркуса, по всей видимости, знал. Горацио вдруг застыл. Новая мысль была неожиданной и крайне неприятной. Джулия знала про Бразилию. В острой фазе она могла натворить много чего, а если она сбежала из клиники, вероятнее всего, она не станет принимать таблетки.
Словно в ответ на его мысли, раздались быстрые шаги.
- Вот вы где, - сказал Кайл.
***
- Офицер Хармон, - поднимаясь, сказал Горацио, и Кристина, не видя его лица, могла поклясться, что он с трудом сдерживает улыбку. Она сама улыбалась, глядя на высокую фигуру в форме патрульного офицера.
Когда-то Горацио очень переживал, не оттолкнет ли его женитьба и рождение Джошуа старшего сына. Тогда их общение только-только наладилось. Из трудного подростка только начал вылупляться тот молодой мужчина, что стоял перед ними сейчас.
- Чем я могу помочь? – Кайл сдвинул брови, становясь особенно похожим на отца. – Я уже позвонил в клинику, - добавил он после паузы. – Мама… Мама в порядке.
Кристина увидела, как напрягся Горацио из-за запинки Кайла. Она поднялась и легонько погладила мужа по руке. Еще не хватало, чтобы сейчас они снова поругались!..
***
Три месяца назад.
С женой отца Кайл познакомился еще до армии. Вернувшись, часто бывал в гостях. Горацио даже порой шутливо ужасался, не пора ли ему расширить дом – а то старший сын, того и гляди, и вовсе переберется к ним жить, потом обзаведется семьей… Кристина лишь улыбалась, глядя на смущение Кайла, и говорила, что они ему всегда рады.
- Он просто добирает то, что недополучил в детстве, - пожимала она плечами, когда Горацио пытался уточнить, точно ли ее не стесняет столь частое присутствие Кайла в их доме. Горацио виновато вздыхал, и Кристина уточняла: - У него не было перед глазами ни тебя, ни матери, чтобы он мог подражать вам сейчас, когда попытается строить свою семью. Он учится.
Горацио понимающе хмыкал. Симпатичный двадцатилетний парень, высокий, да еще и в военной форме – девушки только что в очередь не выстраивались, претендуя на внимание Кайла. А он, неожиданно для отца, поступил в полицейскую академию.
- Он хочет быть, как ты, - смеялась Кристина, - что в этом странного?
Странным для Горацио было то, что они вчетвером ощущали себя семьей. Джошуа обожал «большого брата». Нет, мама с папой, разумеется, были вне конкуренции, но и сводного брата мальчик удостоил не меньшим доверием. Кайл жил отдельно, но во время общих походов на стадион, в парк или праздничных застолий у всех четверых было странное чувство, как будто так было всегда, будто они всегда были семьей, и не было ни приемных семей, ни колонии, ни вообще Джулии Винстон.
Поэтому никто не удивился, когда Кайл решил официально представить семье свою девушку, с которой встречался уже больше года. Семейный ужин протекал спокойно, Эми оказалась умненькой, симпатичной и с юмором, Кайл не сводил с нее глаз, заставляя Джошуа хихикать в кулак.
Молодежь наслаждалась мороженым, Горацио и Кристина предпочли прохладительные напитки, когда Эми обронила:
- …Вообще, я давно хотела познакомиться с родителями Кайла…
Девушка осеклась, заметив, как замер Джошуа, как побледнел Кайл, как прищурился Горацио.
- Что такое? – растерянно переспросила она, переводя взгляд с одного лица на другое.
- Не здесь, ладно? – негромко сказала Кристина, нарушая повисшую напряженную паузу.
Кайл вскочил из-за стола, чуть не опрокинув стул, выбежал во двор. От его бледности не осталось и следа, теперь его лицо пошло кирпично-красными пятнами.
- Может, лучше я? – спросила Кристина, но Горацио качнул головой.
- Извините, Эми, - произнес он, поднимаясь.
- Пойду-ка я в комнату, - проворчал Джошуа, сползая со стула. – Смотрите тарелки не побейте тут, - выдохнул он матери в ухо, обнимая ее за шею. Чмокнул в щеку, подмигнул Эми и быстренько ретировался к себе в комнату, подальше от разборок взрослых.
- Кайл вам не сын? – расстроенно спросила Эми, проводив взглядом рыжую макушку.
- Да, Кайл – сын Горацио, но не мой, - подтвердила Кристина. – Что он рассказывал тебе?
- Как он мог? – дрожащим голосом спросила Эми.
***
- Как ты мог? – этот же вопрос задал и Горацио, выйдя во двор.
- Как я мог что?! – порывисто обернулся Кайл. Судя по покрасневшим глазам и резкости движений, он был на грани истерики. – Лучше скажи мне, как я мог сказать ей правду?!
- Кайл…
- Эми любит меня, мы хотим пожениться, мы хотим детей, но что если она узнает…
- Кайл!!! – оборвал его Горацио. – Твоя мать не виновата в том…
- …что она – ненормальная, да! – саркастически пожал плечами Кайл.
- Ты ведь ни разу не навестил ее в клинике, верно? – Горацио произнес это тихо, с нескрываемой болью. – Она искренне сожалеет о том, что сделала. Она принимает лекарства. Она всю свою жизнь хотела быть хорошей матерью…
- Да, это заметно! - снова дернул плечом Кайл. – Она обещала мне, что никогда меня больше не оставит. Обещала, понимаешь?! И что она сделала?! А все, что ей было нужно… - он шумно выдохнул, демонстративно разводя руками, - принимать таблетки. Ха?! Так много!
- Кайл…
- Да, я знаю, - кивнул Кайл, снова не позволив отцу договорить. – Я тоже не ангел, а она сейчас тоже исправляется. Но мне было 16. А ей? Что она сделала, чтобы я ее уважал? Знаешь… - он крепко сжал губы, глядя куда-то мимо Горацио. – Когда я собирался в армию, Кристина однажды привела меня в больницу. Рассказала мне кучу всего. Потом я два часа учился накладывать швы. Я не понимал, зачем мне это. Я… Я был уверен, что со мной-то ничего не случится. …Джека ранили еще до полудня. До лазарета была всего миля. Под обстрелом. Либо нужно было дождаться вечера, - Кайл глубоко вздохнул. – Когда доктор потом сказал, что я спас Джеку жизнь, и спросил, кто научил меня накладывать швы, я сказал… Я сказал: «Мама».
Кайл умолк, наблюдая, как отец почему-то с какой-то странной полуулыбкой потер левый висок.
- Я… Я понимаю, сынок, - тихо сказал Горацио. – Но это неправильно, - тут же жестко добавил он. - Ты всегда будешь частью нашей семьи, для этого не нужно лжи.
- Ты не понимаешь, - упрямо мотнул головой Кайл. – Я так чувствую!
- Кайл… - Горацио зажмурился, наклонил голову, сжал переносицу.
- А если Эми …ну, не захочет быть со мной из-за того, что моя мать – сумасшедшая? – жалобно переспросил Кайл.
Горацио поставил домиком брови. Как же все сложно…
- Поверь мне, сынок, из лжи никогда не вырастет любовь, - склонив голову набок и внимательно глядя на закусившего губу сына, сказал он. – Не стоит строить что-либо на лжи. Какой бы маленькой она ни была, рано или поздно это основание рухнет, а вместе с ним – и все, что тебе удастся выстроить.
- Да, я понимаю, - опустив голову, понуро сказал Кайл. – Значит… Значит, я все испортил?
- Ну, - Горацио прикусил губу, задирая брови. – Сейчас мы это и узнаем, - он кивнул в сторону дома. – Но, как бы то ни было, ты – наша семья, Кайл.
***
- Вы – моя семья, - сказал Кайл. – Джош – мой брат. Я сделаю все, чтобы его найти.
Горацио кивнул. В конце концов, он ведь тоже, что греха таить, подумал про Джулию. А Кайл не только подумал, но и проверил. Одним подозреваемым меньше.
- Чем я могу помочь? – снова повторил свой вопрос Кайл.
- Думаю, он мог бы навести справки? – предложила Кристина.
Горацио кивнул, соглашаясь. Да, хоть они и считали офицера Симпсона и Стивена маловероятными кандидатами в похитители, проверить следовало все. И они могли быть уверены, что Кайл выполнит все на совесть.
- А у меня пока есть идея, - неожиданно продолжила Кристина.
Глава 3.Кристина откинулась назад, чуть отвернулась, поставив локоть на спинку скамьи и прикрывая рукой глаза. Она бы сейчас вообще ушла куда-нибудь подальше, чтобы было темно, тихо… Чтобы никто не слышал и не видел… Но Горацио – не Питер, он непременно пойдет за ней, если не сразу, то через некоторое время, все поймет, и не оставит ее, пока она не успокоится. А она по-настоящему успокоится только тогда, когда Джошуа снова будет с ними. И она не может, не хочет, да и просто права не имеет отвлекать Горацио от поисков, и вынуждать ее успокаивать. Ему и так непросто.
Кристина чуть раздвинула пальцы, украдкой глядя на мужа. Он сидел, наклонившись вперед, поставив локти на колени, напряженно раздумывал о чем-то, и указательный палец правой руки привычно постукивал по мобильному телефону, который Горацио вертел в руках. Кристина снова прикрыла глаза – неритмичные постукивания ужасно раздражали ее. Первое время их совместной жизни Кристине постоянно хотелось в такие моменты взять его за руку, чтобы хоть как-то успокоить эти нервно-неровные движения. Для нее это был хаос. Как бы не теснились и не метались в голове ее собственные мысли, внешне она оставалась спокойной, часто даже неподвижной. А у Горацио, стоило ему задуматься, пальцы начинали жить своей собственной жизнью, постукивая, барабаня по удостоверению или столу, либо просто сжимаясь и разжимаясь, если ничего под руку не подвернулось.
На миг ее коснулась успокаивающая уверенность: он придумает, непременно придумает, как вернуть их ребенка! Лейтенант Горацио Кейн - скольких детей он нашел и спас… Но эта мысль оказалась ошибкой. Вспомнилась вычитанная где-то – скорее всего, в каком-то из мужниных журналов или книг, которые она запоем поглощала во время беременности – мрачная статистика: почти половина похищенных детей погибает в первый час, три четверти – в первые три часа после похищения. Джошуа увели почти пять часов назад. К горлу подступила тоскливая тошнота. Нет, только не снова! Безусловно, от этого не умирают, она переживет, как пережила смерть Дамира с Кэтти и Джинни… И еще одной Джинни…
Кристина опять взглянула на Горацио. А как он это переживет? Господи, что же она наделала? Убедила его, да и себя, в том, что ничего страшного не происходит, что Джошуа непременно найдется… Он ей поверил, он выглядит сейчас таким спокойным и уверенным в собственных силах… А если…
Кристина, стараясь проделать это незаметно, глубоко вдохнула и зажмурилась, пытаясь снова взять себя в руки. Нет, она сделала все, что нужно. Если кто и способен отыскать сына – то это Горацио. Но ей тоже нужно чем-то заняться, иначе, сидя тут, она с ума сойдет. Что, что она может сделать, кроме очевидного: не мешать мужу?
***
Горацио тоже думал о том, сколько времени уже прошло с момента похищения сына, но не из-за статистики. В отличие от жены, журналы он читал не мимоходом, а потому знал, что статистика эта рассчитана для детей более старшего возраста и подразумевает «несемейное» похищение. А это похищение, при всей его абсурдности, скорее тянуло все же на разряд «семейных». Джошуа похитил не посторонний человек, не сексуальный преступник, человек знал Горацио, знал о Бразилии – это не мог быть посторонний. Все это позволяло ему надеяться – при «семейных» похищениях чаще всего дети возвращались домой целыми и невредимыми.
Поэтому-то Горацио не особенно ждал звонка – вряд ли в таких условиях за Джошуа запросят выкуп, за жизнь сына тоже практически не боялся, и теперь, удостоверившись, что Кристина не собирается винить его за допущенный промах, смог полностью сконцентрироваться на противнике. Горацио упорно казалось, что удар направлен именно против него, а не против жены, поэтому кандидатура офицера Симпсона, хоть и была взята на заметку, не рассматривалась на полном серьезе. Все те, кого он сумел отправить в тюрьму, тоже не заслуживали пристального внимания. Чтобы отомстить лейтенанту Кейну, эти люди вряд ли бы затеяли что-то столь хитроумное, и с большей вероятностью, пытались бы уничтожить его самого.
Но и имя того человека, о котором сейчас думал Горацио, он не решался произнести вслух. Он и так стал причиной единственной их с женой серьезной ссоры. Ну, если быть совсем уж честным, то причиной ссоры было поведение самого Горацио, но он до сих пор считал, что у него были на то основания, а Кристина так и не признала их разумными.
Случилась ссора около года назад. Горацио умудрился подхватить от сына ветрянку, а когда снова вышел на работу, Кристина предложила возобновить традицию вечерних прогулок, которые как-то сами собой некоторое время назад почему-то прекратились. Неторопливые прогулки по набережным и пляжам были отличным отдыхом для них обоих; по работе вынужденные сталкиваться с людьми в не самые лучшие моменты их жизни, Горацио и Кристина с удовольствием наблюдали беззаботное вечернее веселье вокруг.
И вот во время одной из таких прогулок они и столкнулись буквально нос к носу с другой парой. Горацио прищурился, потемнел лицом, Элина смутилась, затем вызывающе вздернула подбородок, Кристина и Стивен лишь приветливо улыбнулись друг другу. Не успел Горацио раскрыть рта, как Кристина негромко сказала: «Приятного вечера. Не будем мешать друг другу им наслаждаться», - взяла мужа под руку и мягко, но настойчиво потянула вперед.
Через несколько шагов Горацио опомнился и остановился, глядя вслед быстро удаляющейся паре.
- Я должен… - упрямо склонив голову, начал он.
- Кому?
Горацио замолк, захлебнувшись воздухом. Мотнул головой.
- Он – гомосексуалист, - сквозь зубы, щуря глаза.
- Бисексуал, - поправила Кристина, внимательно глядя на мужа. – Ты что, ревнуешь? – усмехнулась она.
- Я – нормальный, - обиделся, не приняв шутки, Горацио.
- То есть, если и ревнуешь, то Элину? – спокойно уточнила Кристина.
- Я никого из них не ревную, но я этого не допущу, - вздернул брови Горацио.
Кристина вздохнула, глядя куда-то вдаль. Склонила голову набок, перевела взгляд на мужа.
- Милый, ты же умный, - с упреком сказала она. – Элина и Стивен – взрослые люди. Они все решат сами.
- Элина должна знать, что ее используют в нечестной игре, - упрямо заявил Горацио.
Они спорили всю дорогу до дома. Горацио настаивал на том, что должен поговорить с Элиной, потому что намерения Стивена очевидны – отомстить. Кристина возражала, что Стивену не за что мстить, да и за четыре года он бы уже много раз мог бы отомстить, если бы захотел. Горацио же отлично помнил и бесцеремонные взгляды, и откровенные рассуждения, и к тому же никак не мог поверить в то, что кому-то может быть настолько уж безразличен пол партнера. Гомосексуализм – это он понимал. Спать с тем, кто подвернется - нет.
Спор продолжался и весь вечер, Горацио склонялся к немедленному силовому решению проблемы, Кристина впервые за все время их совместной жизни повысила голос, выкрикнув ему в лицо: «Они имеют право жить своей жизнью, что бы об этом не думал лейтенант Горацио Кейн!!!» Это отрезвило Горацио, но не до конца. Он начал строить планы разговора с Элиной, попытался переубедить жену, надеясь, что она лучше сумеет объяснить Элине, что ее просто используют…
- Этого ты не знаешь, и не имеешь права вмешиваться в их жизнь, - глухо сказала Кристина.
- Но я не могу сидеть сложа руки! Я должен с ней поговорить!
Искренность Горацио произвела странное впечатление на Кристину. Она замолчала, ее лицо вдруг стало невыразительным.
- Видимо, мне придется смириться с тем, что эту ошибку ты совершишь во что бы то ни стало, - тихо, будто сама с собой разговаривая, сказала она. – Мне очень жаль, что личная обида не позволяет тебе мыслить разумно.
Проговорив это, Кристина скинула халат и легла, повернувшись спиной к мужу. Горацио в полном замешательстве стоял возле кровати. Нет у него никакой личной обиды! Просто он не может не предупредить Элину о том, что чувства Стивена могут быть ложью! Почему же это неразумно?!
Горацио сел на край кровати. Осторожно провел рукой по спине Кристины. Ее спина не была напряжена, это не было давлением на него, мол, не примешь мою точку зрения – не получишь и меня. Просто… Просто жена была искренне расстроена. И очень сильно.
- А ты представляешь, как я буду себя чувствовать, если ничего не сделаю, а Стивен ее обманет? – спросил он после долгого молчания.
- Ты решил завести гарем? – не оборачиваясь, отозвалась Кристина. Ее голос все еще был слишком ровным. – Могу я надеяться на место любимой жены?
- Что? Какой гарем? – потряс головой Горацио.
- Если ты хочешь уберечь Элину от разочарований, - со вздохом сказала Кристина, разворачиваясь на спину, - тебе придется на ней жениться, милый. Только тогда ты сможешь быть уверен, что ее партнер не обманет ее. Либо придется тебе смириться с мыслью, что у нее своя жизнь, в которой не все может пойти гладко, но ты, лейтенант Горацио Кейн, тут совершенно не причем. Милый, ну не можешь ты нести ответственность за все мужское население Майами, - она все еще была серьезна, лишь на последних словах в глазах появилось ироничное выражение.
- Я и не собираюсь, - буркнул Горацио. Принять правоту жены было невероятно трудно. Но… Несмотря на все внутреннее сопротивление, он ощущал эту правоту буквально кожей.
Он лег на живот, уткнулся носом в простыню, прижимаясь щекой к плечу Кристины, тяжко вздохнул.
- Я тобой горжусь, - тихонько шепнула она, взъерошив волосы на его затылке.
Горацио поднял голову, удивленно вглядываясь в ее глаза.
Кристина мягко рассмеялась, но отвечать на невысказанный вопрос не стала.
***
Недавно Горацио случайно узнал, что Элина со Стивеном не сумели найти общего языка и разошлись через несколько месяцев после той встречи. Он нашел в себе силы не вмешиваться в то, что его не касалось, и даже не испытывал уже сомнений в правильности подобной линии поведения, но вот сейчас, когда потребовалось припомнить всех, кто мог иметь на него зуб, имя Стивена вновь всплыло в памяти само собой. Но вместе с ним всплыло воспоминание и о ссоре, повторения которой Горацио никак не хотел.
Впрочем, вряд ли Стивен мог знать что-то о Бразилии. А человек, забравший Джошуа и оставивший Маркуса, по всей видимости, знал. Горацио вдруг застыл. Новая мысль была неожиданной и крайне неприятной. Джулия знала про Бразилию. В острой фазе она могла натворить много чего, а если она сбежала из клиники, вероятнее всего, она не станет принимать таблетки.
Словно в ответ на его мысли, раздались быстрые шаги.
- Вот вы где, - сказал Кайл.
***
- Офицер Хармон, - поднимаясь, сказал Горацио, и Кристина, не видя его лица, могла поклясться, что он с трудом сдерживает улыбку. Она сама улыбалась, глядя на высокую фигуру в форме патрульного офицера.
Когда-то Горацио очень переживал, не оттолкнет ли его женитьба и рождение Джошуа старшего сына. Тогда их общение только-только наладилось. Из трудного подростка только начал вылупляться тот молодой мужчина, что стоял перед ними сейчас.
- Чем я могу помочь? – Кайл сдвинул брови, становясь особенно похожим на отца. – Я уже позвонил в клинику, - добавил он после паузы. – Мама… Мама в порядке.
Кристина увидела, как напрягся Горацио из-за запинки Кайла. Она поднялась и легонько погладила мужа по руке. Еще не хватало, чтобы сейчас они снова поругались!..
***
Три месяца назад.
С женой отца Кайл познакомился еще до армии. Вернувшись, часто бывал в гостях. Горацио даже порой шутливо ужасался, не пора ли ему расширить дом – а то старший сын, того и гляди, и вовсе переберется к ним жить, потом обзаведется семьей… Кристина лишь улыбалась, глядя на смущение Кайла, и говорила, что они ему всегда рады.
- Он просто добирает то, что недополучил в детстве, - пожимала она плечами, когда Горацио пытался уточнить, точно ли ее не стесняет столь частое присутствие Кайла в их доме. Горацио виновато вздыхал, и Кристина уточняла: - У него не было перед глазами ни тебя, ни матери, чтобы он мог подражать вам сейчас, когда попытается строить свою семью. Он учится.
Горацио понимающе хмыкал. Симпатичный двадцатилетний парень, высокий, да еще и в военной форме – девушки только что в очередь не выстраивались, претендуя на внимание Кайла. А он, неожиданно для отца, поступил в полицейскую академию.
- Он хочет быть, как ты, - смеялась Кристина, - что в этом странного?
Странным для Горацио было то, что они вчетвером ощущали себя семьей. Джошуа обожал «большого брата». Нет, мама с папой, разумеется, были вне конкуренции, но и сводного брата мальчик удостоил не меньшим доверием. Кайл жил отдельно, но во время общих походов на стадион, в парк или праздничных застолий у всех четверых было странное чувство, как будто так было всегда, будто они всегда были семьей, и не было ни приемных семей, ни колонии, ни вообще Джулии Винстон.
Поэтому никто не удивился, когда Кайл решил официально представить семье свою девушку, с которой встречался уже больше года. Семейный ужин протекал спокойно, Эми оказалась умненькой, симпатичной и с юмором, Кайл не сводил с нее глаз, заставляя Джошуа хихикать в кулак.
Молодежь наслаждалась мороженым, Горацио и Кристина предпочли прохладительные напитки, когда Эми обронила:
- …Вообще, я давно хотела познакомиться с родителями Кайла…
Девушка осеклась, заметив, как замер Джошуа, как побледнел Кайл, как прищурился Горацио.
- Что такое? – растерянно переспросила она, переводя взгляд с одного лица на другое.
- Не здесь, ладно? – негромко сказала Кристина, нарушая повисшую напряженную паузу.
Кайл вскочил из-за стола, чуть не опрокинув стул, выбежал во двор. От его бледности не осталось и следа, теперь его лицо пошло кирпично-красными пятнами.
- Может, лучше я? – спросила Кристина, но Горацио качнул головой.
- Извините, Эми, - произнес он, поднимаясь.
- Пойду-ка я в комнату, - проворчал Джошуа, сползая со стула. – Смотрите тарелки не побейте тут, - выдохнул он матери в ухо, обнимая ее за шею. Чмокнул в щеку, подмигнул Эми и быстренько ретировался к себе в комнату, подальше от разборок взрослых.
- Кайл вам не сын? – расстроенно спросила Эми, проводив взглядом рыжую макушку.
- Да, Кайл – сын Горацио, но не мой, - подтвердила Кристина. – Что он рассказывал тебе?
- Как он мог? – дрожащим голосом спросила Эми.
***
- Как ты мог? – этот же вопрос задал и Горацио, выйдя во двор.
- Как я мог что?! – порывисто обернулся Кайл. Судя по покрасневшим глазам и резкости движений, он был на грани истерики. – Лучше скажи мне, как я мог сказать ей правду?!
- Кайл…
- Эми любит меня, мы хотим пожениться, мы хотим детей, но что если она узнает…
- Кайл!!! – оборвал его Горацио. – Твоя мать не виновата в том…
- …что она – ненормальная, да! – саркастически пожал плечами Кайл.
- Ты ведь ни разу не навестил ее в клинике, верно? – Горацио произнес это тихо, с нескрываемой болью. – Она искренне сожалеет о том, что сделала. Она принимает лекарства. Она всю свою жизнь хотела быть хорошей матерью…
- Да, это заметно! - снова дернул плечом Кайл. – Она обещала мне, что никогда меня больше не оставит. Обещала, понимаешь?! И что она сделала?! А все, что ей было нужно… - он шумно выдохнул, демонстративно разводя руками, - принимать таблетки. Ха?! Так много!
- Кайл…
- Да, я знаю, - кивнул Кайл, снова не позволив отцу договорить. – Я тоже не ангел, а она сейчас тоже исправляется. Но мне было 16. А ей? Что она сделала, чтобы я ее уважал? Знаешь… - он крепко сжал губы, глядя куда-то мимо Горацио. – Когда я собирался в армию, Кристина однажды привела меня в больницу. Рассказала мне кучу всего. Потом я два часа учился накладывать швы. Я не понимал, зачем мне это. Я… Я был уверен, что со мной-то ничего не случится. …Джека ранили еще до полудня. До лазарета была всего миля. Под обстрелом. Либо нужно было дождаться вечера, - Кайл глубоко вздохнул. – Когда доктор потом сказал, что я спас Джеку жизнь, и спросил, кто научил меня накладывать швы, я сказал… Я сказал: «Мама».
Кайл умолк, наблюдая, как отец почему-то с какой-то странной полуулыбкой потер левый висок.
- Я… Я понимаю, сынок, - тихо сказал Горацио. – Но это неправильно, - тут же жестко добавил он. - Ты всегда будешь частью нашей семьи, для этого не нужно лжи.
- Ты не понимаешь, - упрямо мотнул головой Кайл. – Я так чувствую!
- Кайл… - Горацио зажмурился, наклонил голову, сжал переносицу.
- А если Эми …ну, не захочет быть со мной из-за того, что моя мать – сумасшедшая? – жалобно переспросил Кайл.
Горацио поставил домиком брови. Как же все сложно…
- Поверь мне, сынок, из лжи никогда не вырастет любовь, - склонив голову набок и внимательно глядя на закусившего губу сына, сказал он. – Не стоит строить что-либо на лжи. Какой бы маленькой она ни была, рано или поздно это основание рухнет, а вместе с ним – и все, что тебе удастся выстроить.
- Да, я понимаю, - опустив голову, понуро сказал Кайл. – Значит… Значит, я все испортил?
- Ну, - Горацио прикусил губу, задирая брови. – Сейчас мы это и узнаем, - он кивнул в сторону дома. – Но, как бы то ни было, ты – наша семья, Кайл.
***
- Вы – моя семья, - сказал Кайл. – Джош – мой брат. Я сделаю все, чтобы его найти.
Горацио кивнул. В конце концов, он ведь тоже, что греха таить, подумал про Джулию. А Кайл не только подумал, но и проверил. Одним подозреваемым меньше.
- Чем я могу помочь? – снова повторил свой вопрос Кайл.
- Думаю, он мог бы навести справки? – предложила Кристина.
Горацио кивнул, соглашаясь. Да, хоть они и считали офицера Симпсона и Стивена маловероятными кандидатами в похитители, проверить следовало все. И они могли быть уверены, что Кайл выполнит все на совесть.
- А у меня пока есть идея, - неожиданно продолжила Кристина.
@темы: CSI:Miami, творчество, "Кристина", "Большой брат", фанфики, Горацио Кейн